Виктор Трегубов, член политсовета партии "Демократична Сокира"

В воскресенье, на Вербное воскресенье, у множества храмов Московского патриархата в Украине толпилось множество прихожан. Они святили вербу и участвовали в Литургии.

Все это очень резало глаз на фоне жесткого карантина, в котором сейчас пребывает Украина. И еще - на фоне сообщений о том, что в Киево-Печерской лавре, оплоте Московского патриархата в Киеве, заболели десятки монахов, включая наместника, печально известного митрополита Павла. На момент написания этих строк подтверждена гибель одного архимандрита.

Надо сказать, что как только началась эпидемия коронавируса, церковное сообщество сильно разделилось во мнениях. С одной стороны выступали сторонники ограничения служб. С другой - люди, упрекающие их в маловерии, и полагающие, что Литургия - сама по себе исцеляет, а заболеть на ней нельзя. Некоторые священники ссылались даже на личный опыт - мол, служу при больницах, а сам не болею.

Это восприятие кажется каким-то древним суеверием, но, по иронии, оно как раз скорее порождение нового времени. В старину церковь вполне осознавала, что на службе можно заразиться, а Святые Дары - не панацея от всех болезней. История знала примеры отравлений через причастие, а в церковных служебниках отдельные правила посвящены тому, что делать с Дарами, если они заплесневеют. Но у нас довольно давно не было серьезных пандемий - грубо говоря, на нынешнее поколение священников не пришлось ни одной. Поэтому многие из них уперлись: мол, Причастие есть передача Тела Христова под видом хлеба и вина, а кто не верит, что оно исцеляет, тот просто маловер.

Утверждение о том, что через Тело Христово не передаются вирусы, тоже очень сомнительно даже с точки зрения самого православного вероучения. Так, один из лучших отечественных богословов, отец Кирилл Говорун, полагает, что это - ересь докетизма, осужденная еще в 325 году на Первом вселенском соборе (докеты - одна из самых ранних христианских сект, отрицавшая реальность страданий и смерти Христа, аргументируя, что Бог не может ни страдать, ни гибнуть).

Под давлением этих аргументов и практически сложившейся ситуации, две из трех крупнейших церквей Украины - Православная церковь Украины и Украинская греко-католическая церковь - пусть и после некоторых колебаний, но ограничили проведение обрядов.

Однако Московский патриархат выделился. Ряд его парафий прямо воспротивился ограничительным мерам местных властей, подавая в суд. Видные деятели - включая, по иронии, вышеупомянутого митрополита Павла - призывали ходить на службы и обниматься. В общем, если кто-то считал, что Московский патриархат и Православная церковь Украины отличаются только позицией по национальному вопросу - вот и проверка подоспела. Далеко не только.

Некоторые наблюдатели поспешили обвинить Московский патриархат то в сребролюбии - мол, они это все делают, чтобы пожертвования прихожан не терять - то вообще в участии в диверсии в пользу России. Оба утверждения неверны, что легко проверяется. Первое - тем, что сами священники и епископы, проводя эти службы, подвергают себя значительно большему риску, чем прихожане - им-то приходится тесно контактировать с сотнями за день. Результат мы видим по ситуации в Лавре. Никакие пожертвования бабушек на Пасху того не стоят. Второе - тем, что вряд ли злокозненный Кремль решил бы уничтожить, в первую очередь, своих же сторонников в Украине.

Более того - и снова ирония, да что ж ты будешь делать - в России тот же самый Московский патриархат сворачивает активности и активно призывает прихожан сидеть дома. Активность нашего “местного отделения” объясняется не тем, что им дали команду собирать и заражать людей. Все еще проще: они действительно до последнего времени не очень верили в коронавирус, зато очень - в чудесную силу церковной службы.

В религии (и вообще в культурологии) есть феномен - чем дальше в лес, тем толще партизаны. Чем дальше от центра, тем консервативнее люди. Это хорошо знают лингвисты: на окраинах и в диаспоре даже язык меняется значительно медленнее, чем в центре. Мы привыкли недобро смотреть на патриарха Кирилла, но на самом деле Русской православной церкви окраина значительно более косная, негибкая и “исконно-посконная”, чем сама Москва. Это относится и к украинскому филиалу РПЦ. Они, действительно, дремучее своего центра. Иногда - демонстративно дремучее: мол, мы тут, на рубеже, в вере стоим, не то что некоторые.

Результат наблюдаем.

Почему же власти это не запретили, спрашивают многие. Почему в парках гулять нельзя, а у церкви толпиться оказалось можно?

Есть некоторые юридические нюансы: например, белочка из парка вряд ли оспорит запрет в суде, а вот Лавра может.

Но есть ответ и попроще: они боятся.

В начале коронавирусно-карантинной истерии МВД очень хорохорилось. Мол, наконец-то настал тот момент, когда мы железной рукой принудим малых сих к порядку.

Возможно, это помогло выбить новое финансирование при пересмотре бюджета (язык не поворачивается назвать это действие секвестром, расходная часть в итоге только выросла). Но никакого “взятия ситуации под контроль” не произошло. Произнося жесткие речи, в духе полицейских режимов, на практике МВД оказалось не в силах взять ситуацию под контроль. С одной стороны - мужик в плавках, которого подстерегает на пляже полноразмерное отделение. С другой - поджигаемые сельскими дурачками леса под Чернобылем, хипстеры, прорывающие кордон Нацгвардии в аэропорту, и невозможность удержать несколько десятков человек в одном отеле в центре города. 

Перспектива сражаться с многочисленными бабушками Московского патриархата плоха для МВД уже потому, что бабушки, в отличие от полицейских, готовы идти до конца. Именно поэтому, а также из нежелания доводить до уличных конфликтов до последнего времени власть включала - да и сейчас не выключила - режим максимальной лояльности по отношению к церковным мероприятиям. Здесь нет особого пиетета перед церковью, здесь просто неготовность идти на жесткие меры взаправду, а не понарошку. В конечном итоге Лавру, впрочем, все равно пришлось закрыть - но другие храмы Московского патриархата все еще ждут своих прихожан.

Понять логику власти поможет интервью главного санитарного врача Виктора Ляшко. На прямой вопрос издания “Левый берег”, мол, зачем запретили прогулки в парках, если заразиться там, соблюдая дистанцию, почти невозможно, он ответил - это не в целях эпидемиологии, это в целях психологии. Мол, хотели показать украинцу, что карантин - не время расслабляться.

Наша нынешняя власть - кинорежиссеры. Даже карантин они мыслят, в первую очередь, с точки зрения психологического эффекта, оказываемого на зрителя. Поэтому парки запретили - чтобы не расслаблялись. А церкви оставили - чтобы не бузили. Логично, если у тебя в приоритете казаться борцом с моровой пошестью, а не быть им.

Осталась только одна интрига - что же будет на Пасху?