Эксклюзивное интервью заместителя руководителя Офиса президента Украины Игоря Жовквы агентству "Интерфакс-Украина"

 

В последние дни 2023 года, что Вы можете вспомнить, как наиболее важные его события?

Это то, что произошло на прошлой неделе - действительно важное решение Европейского Совета об открытии переговоров о вступлении для Украины. «Эксперты», как вы знаете, говорили о 20-30% вероятности этого еще буквально в начале знаменательного дня.

И тут огромная заслуга президента Украины. Он не просто был в этом уверен. . Он все сделал для этого – возможное и невозможное. Все мы видели с вами, как было сложно; все мы видели, что было неоднозначно и могло быть по-разному. Но произошло так, как случилось, благодаря тому, что 26 лидеров Европейского Союза, а также президент Европейского Совета, президент Европейской Комиссии, четко поддержали позицию Украины. А Украина до этого сделала все свое домашнее задание.

После 8 ноября, получив отчет Европейской Комиссии, помните, Урсула фон дер Ляйен говорила, что 90% обязательств выполнено. До саммита Европейского Совета было выполнено 9,5 остальных процентов. Например, изменения в ряд законов в контексте прав нацменьшинств были одобрены Верховной Радой и подписаны президентом. Три закона в рамках антикоррупционных рекомендаций были одобрены Верховной Радой и подписаны президентами. Поэтому Украина со своей стороны сделала все возможное и невозможное, но конечно была важная позиция и роль лидеров. И здесь можно вспомнить  практически всех.

Мы были в Норвегии, в Осло, и президент имел в рамках саммита «Украина-Нордик» двустороннюю встречу с премьер-министром Дании Мэтте Фредериксен, которая отбывала на саммит ЕС, премьер-министром Швеции Олафом Кристерсеном, говорил по телефону с премьером  Италии Джорджой Мелони, это уже было под вечер, а уже глубокой ночью, когда большинство уже отдыхало, президент Украины имел важные разговоры с президентом Европейского Совета Шарлем Мишелем и с назначенным премьер-министром Польши Дональдом Туском. Буквально 13 числа он был проведен к присяге, сразу отправился в Брюссель, уже ночью президент говорил с ним, конечно, о следующем саммите. И именно во время этих разговоров было принято решение о том, что президент Украины традиционно откроет саммит Европейского Совета.

Никакого саммита ЕвроСовета за время открытой российской агрессии, будь то формально или неформально, не происходило без участия президента. Поэтому и этот саммит не должен был быть исключением, поэтому вопрос Украины был первым, потом был вопрос бюджета, потом вопрос расширения. Вы все видели выступление, и потом, общаясь со своими коллегами, я слышал оценки, что это выступление оказало значительное влияние на решение Европейского Совета.

Второе. Я считаю, что мы не только сохранили эту мощную международную поддержку. Что мы видим в конце года? Диалог с Глобальным Югом продолжается. Я не говорю уже даже о многочисленных звонках президента Украины своим партнерам в Азии. Вспомним хотя бы последний визит в Латинскую Америку. Мы открыли для себя по-новому Аргентину. Президент Украины был первым европейским лидером, поздравившим президента Милея. Мы были одним из первых, которые совершили телефонный звонок. И во время этого телефонного звонка президент получил личное приглашение приехать на инаугурацию. Он приехал, встретился с президентом Милеем. Очень хороший предметный разговор. Очень конкретные вопросы, в том числе двустороннего сотрудничества, о которых, к сожалению, не могу говорить в печати, но поверьте, они важны. И обсудили в том числе и многосторонние аспекты Формулы мира. Обсудили саммит "Украина-Латинская Америка".

Он будет в следующем году?

Я уверен, что он будет в следующем году. К сожалению, сейчас не могу вам назвать дату, потому что, как вы видите, у президента Аргентины много внутриполитических вопросов.

Поэтому вот вам второе достижение – это расширение той международной коалиции поддержки, которая поддерживает Украину не только на словах.

И отсюда третье. Вооруженная поддержка Украины идет стабильно. Мы создали пять коалиций, и каждая коалиция формировалась благодаря работе президента. Я думаю, что еще одним важным достижением является то, что вопрос гарантий безопасности перешел уже в предметную плоскость. Если в начале года это были только разговоры, то сейчас у нас уже постоянный, стабильный процесс.

Ну и конечно – Формула мира. Опять же вспомним, что в начале года, после того, как президент объявил ее на саммите G20 на Бали, это была только инициатива. Сегодня, в конце года, мы уже три раунда переговоров на уровне national security advisors. Десять встреч здесь, в Киеве под руководством руководителя Офиса Ермака с послами, на последней встрече было 86 представителей.

Вернемся к Евросовету и его решению. Есть ли опасность, что Виктор Орбан постарается использовать так называемое право вето еще неоднократно?

Инструмент такой присутствовал, но мы увидели, как его можно избегать. Мы с вами пока – не члены Европейского Союза и мы не можем прогнозировать, как поведут себя лидеры ЕС. .Но мы увидели, что это может работать. Мы с вами все  увидели вчерашнее заявление премьер-министра Орбана.

Да, что он готов встретиться, только спрашивает о чем. Как вы думаете, о чем?

Он прекрасно знает, о чем. Не имею права раскрывать все детали, но президент Украины не в первый раз приглашает премьер-министра Венгрии в Украину. О чем? О наших двусторонних отношениях – а это широкий спектр и он не сводится к вопросам нацменьшинств. Напомню, что был принят рамочный закон в соответствии с рекомендациями Европейской комиссии. Затем, по требованию Венецианской комиссии, мы имплементировали все кроме одной рекомендации. . Можем говорить об экономике, можем говорить о транзите между соседними государствами. Мы, безусловно, подготовим этот визит и будут работать команды. Ничего лучше в дипломатии, чем переговоры лицом к лицу, не придумано.

Есть такая точка зрения, что он пошел на этот шаг (имеется в виду, что он вышел из зала во время голосования), потому что понял, что фактически остался один. Потому что и Австрия и Словакия, на которые он рассчитывал, в последний момент изменили свою позицию.

Все, что мы слышали от лидеров этих двух стран – это безусловная поддержка Украины. Я знаю, что был разговор премьер-министр Шмыгаля с премьер-министром Фицо. Насколько я слышал, он был продуктивным, результативным и положительным. Что касается Австрии, я не слышал от канцлера Нехаммера о том, что он не поддерживает Украину. Я был в постоянном диалоге с командой.я говорил с дипломатической советницей и мы получили четкую поддержку в Австрии.

Какими будут следующие шаги? Должна быть утверждена рамка переговоров…

Сейчас должно сконцентрироваться наше правительство, в частности профильный вице-премьер, в плоскости техническо-бюрократической работы - взаимодействия с Европейской комиссией. Если мы поднимем с вами решение от 8 ноября, там сказано – переговорная рамка (фактически директивы для переговоров) будет одобрена при условии, что будут выполнены замечания, которые были в отчете от 8 ноября. Она поставлена на март 2024 года.

Мы уже в большей степени это проделали. Надо открыть официальный скрининг – анализ соответствия нашего законодательства к законодательству Европейского Союза. У нас до этого был проделан так называемый селф-скрининг. Три месяца будут на это использованы, насколько я знаю. Диалог продолжается, и, безусловно, президент Украины будет в диалоге с лидерами ЕС.

Далее, когда готовится переговорная рамка, проводится межправительственная конференция – это формальное начало переговоров. И дальше начинается процесс.

Насколько у вас уверенность или вера в то, что ЕС решит вопросы финансовой поддержки?

Есть уверенность. Политическое решение есть. Та сумма, о которой мы все знаем, 50 миллиардов евро, будет выделена Украине. Нюансы в технологии. Почему это решение было отложено на неформальное заседание Европейского совета 1 февраля? Насколько я понимаю, лидерам не удалось выписать инструментарий. Есть несколько вариантов. Например, с точки зрения использования совместного бюджета Европейского Союза. Там же речь идет не только об Украине – это изменения в бюджет Евросоюза. Это первый вариант.

Если он не выйдет, есть другой вариант – двусторонние соглашения. Продолжается работа донорской платформы, например, где работают наши чиновники вместе с Еврокомиссией. Я уверен, что решение будет и технологично, эти деньги очень скоро появятся.

По Формуле мира, честно говоря, иногда создается впечатление, что процесс развивается, но медленно.

Я не согласен с вами, что процесс идет медленно. Давайте вернемся к началу этого года, когда это была лишь провозглашенная инициатива президента на саммите G20. Мы начали с того, что начали прописывать эти 10 пунктов понимания. Нам было важно обрести общее понимание, потому что тогда, вспомните, было несколько альтернативных планов мира. Был китайский, был африканский, бразильский.

 Что мы имеем в конце года? Бразильский план исчез. Уже нет Африканского плана. Сейчас украинская Формула мира стала практически единственным безальтернативным планом привнесения мира в Украину. Ведь война идет на территории Украины, поэтому план может быть только украинским. Мы вместе с нашими партнерами начали прописывать понимание каждого из пунктов. По каждому пункту на сегодняшний день у нас в деятельности 10 рабочих групп, есть план работы. Состоялось уже три заседания на уровне советников, на последнем заседании в Мальте мы прошли первые пять пунктов. На заседание, которое планируется в начале года в Давосе, в январе будут остаться 5. Когда мы все это завершим, мы с полным пакетом выходим на глобальный саммит Формулы мира.

Зачем он нужен? Он запустит процесс. И после этого начнутся мероприятия по каждому из 10 пунктов уже на уровне министров советников нацбезопасности. И мы начнем имплементировать Формулу мира. Мы уже ясно говорим: Индия в процессе, Саудовская Аравия в процессе, Южная Африка в процессе, Бразилия в процессе. Мы с вами только за счет визита президента в Латинскую Америку получаем еще 5 стран, которые будут брать свою часть работы по Формуле мира – Парагвай, Уругвай, Эквадор, Чили и Аргентина. .

Какой может быть в этом процессе роль ООН? Президент недавно разговаривал с ее Генсеком…

Да. Президент говорил о том, что мы бы хотели, чтобы ООН присутствовала в каждом из пунктов, напомнил о том, что мы хотим, чтобы представитель ООН был на каждом, заседании, как минимум, советников нацбезопасности и попросил, чтобы представитель ООН был на этот раз в Давосе. . Роль ООН – очень важна.

Среди таких важных и глобальных пунктов, как продовольственная безопасность, как экологическая безопасность, есть пункт, где речь идет, в том числе, о нарушении Россией Устава ООН. Как здесь обойтись без ООН?

Формула может быть вынесена на заседание Генеральной Ассамблеи?

Инструмент резолюции Генеральной Ассамблеи ООН никуда не исчезает, мы можем его использовать и дальше, конечно. Это эффективно, важно, и это подтверждает уровень поддержки. 143 голоса, которые мы получили полтора года назад за резолюцию с подтверждением суверенитета Украины, тоже никуда не исчезли. Могу сказать, что наверняка их может быть еще больше.

По сути, мы хотим, чтобы участников саммита глобального было достаточно большое  количество.

По процессу гарантий безопасности. . Была информация по Великобритании, что процесс переговоров уже на продвинутой стадии. Я не знаю, как это лучше назвать – гарантии, заверения?

 Мы называем это "гарантии". И будем делать так, чтобы наши партнеры тоже приняли это слово. Мы помним о Будапештском меморандуме, где тоже речь сначала шла о гарантиях, а потом… Слова «заверения» точно не будет ни в одном из наших документов.

Мы договорились с нашими партнерами по переговорам, что не комментируем ход и содержание переговоров в печати по понятным причинам. Но если Вы спрашиваете о Великобритании – да, там действительно есть хорошая динамика. Буквально несколько дней назад я провел очередной консультационный раунд с британской стороной, говорили очень предметно. Опять же, не могу вам раскрывать смысл, но Великобритания на хорошем треке, равно как, в принципе, мы открыли переговоры со всеми странами «большой семерки». Но не только.

 К примеру, с Нидерландами также, у нас хорошая динамика подобных переговоров. Мы не педалируем процесс, мы хотим, чтобы шло все логично. И, безусловно, мы говорили сразу, что в декларации саммита НАТО в Вильнюсе написано, что после подписания должны начаться переговоры. Так, собственно, и произошло.

Процесс идет, нам гарантии требуется как можно быстрее, но здесь должен быть баланс между скоростью подписания и содержанием самого документа. Мы хотим, чтобы это был юридически обязывающий документ, мы хотим, чтобы он проходил соответствующие процедуры утверждения в каждой из стран. Вы упомянули Будапештский меморандум, нам точно не нужен еще один или еще семь Будапештских меморандумов. К сожалению, этот документ не сработал ни во время агрессии России против Украины в 2014 году, ни во время полномасштабной агрессии России в 2022 году.

Если вы присутствовали на встрече со спикером Палаты представителей Конгресса США Джонсоном, как бы вы охарактеризовали этот первый контакт президента с республиканцами?

Очень хорошая, теплая, рабочая встреча. Это действительно был первый контакт президента, хоть и не первый контакт с украинской стороны. Безусловно, спикеру Палату представителей было интересно, каково ход на поле боя, каким Украина видит развитие. И, безусловно, и от Джонсона, и от представителей его партии мы услышали, что они за оказание соответствующей поддержки Украине, финансовой поддержки. Ни от кого мы не услышали, что они ее не поддерживают.

Мы не вмешиваемся во внутриполитическую дискуссию в США, это вопрос Соединенных Штатов Америки. Но я думаю, что у нас есть все шансы, чтобы после того, как истечет праздничный каникулярный период в обеих Палатах, получить очень хороший положительный результат.

Насколько я понимаю, во время поездки в США была встреча с вице-президентом США Камалой Харис. Почему она состоялась и какое было настроение на этой встрече?

Она вице-президент США и, кстати, глава Сената. Была очень хорошая встреча, и ей было интересно услышать оценки президентом ситуации в Украине. И, безусловно, обсудили весь спектр вопросов, о которых мы говорили во время визита в Соединенные Штаты Америки

Есть ли понимание у ваших собеседников, насколько сильно влияние самого Дональда Трампа на сегодня и насколько он может быть разрушительным, я бы сказал, для наших отношений?

 Понимания пока нет. Я бы не говорил о «разрушительном». Напомню вам, что у президента Украины были контакты с президентом Трампом, когда он был президентом. Поэтому нет, я бы не употреблял таких слов. Опять же мы будем уважать выбор американского народа и, безусловно, будем работать с избранным президентом. Мы будем работать с двумя партиями, мы будем работать с Конгрессом, мы будем работать с Белым Домом, мы будем работать с правительством Соединенных Штатов Америки. Ведь здесь вопрос не сводится только к военной помощи. У нас хорошие контакты, например между министром энергетики Украины и секретарем по энергетическим вопросам Соединенных Штатов. Потому у нас большой спектр вопросов двустороннего сотрудничества со Штатами. Мы не останавливаемся ни на час, ни на минуту и уверены, что так же не остановятся наши партнеры из Соединенных Штатов Америки.

Насколько реалистичны, с вашей точки зрения, варианты, ли, по конфискации арестованных российских денег?

Очень важный вопрос. Здесь должно принять совместное скоординированное решение «Большая семерка». Вы знаете, что некоторые европейские страны пытаются практически начать этот процесс, например Бельгия. Мы говорили об этом, безусловно, в Соединенных Штатах Америки. Давайте сделаем так, чтобы эти замороженные активы уже как-то начали работать сейчас. Пусть это будет fast recovery, пусть это будут какие-нибудь социальные проекты типа восстановления освобожденных территорий, бомбоубежища, школы и так далее. Это требует соответствующих законодательных решений в этих странах. На уровне ЕС это требует, например, общей директивы ЕС.

Еще один вопрос – Китай. Мне кажется, что отношения поставлены на «стоп».

 Украина готова к диалогу с Китаем. Напомним, что были разговоры президента Украины с лидером Китая Си Цзиньпин. Был телефонный разговор уже во время открытой российской агрессии. До этого разговора представитель Китая принимал участие во встрече Формулы мира. Мы готовы к диалогу. От позиции Китая как большой страны, как важной страны зависит многое. Опять же мы возвращаемся к тому, что начали. Ничего лучше диалога не существует.

У нас есть вопросы послов. Есть много стран, где они не предназначены. И Великобритания, которую довольно часто упоминают, и многие другие. Вообще я понимаю, что процесс отбора послов всегда был не очень быстрый. Но будут ли изменения в следующем году?

Посол в Великобритании – это, наверное, одна из важнейших должностей, если говорить о дипломатических представителях за границей. Здесь должен быть тщательный отбор, и президент Украины к этому подходит очень внимательно. Безусловно, должны быть достойные предложения со стороны министра иностранных дел. А что касается других послов – принцип ротации в дипломатии никто не отменял. Вечных послов не бывает. Потому будет динамика.

Очень важным критерием оценки работы посла будет то, как тот или иной посол работает во время войны. Вы видите, насколько интенсивно сейчас проходят визиты Президента Украины за границу.

Вот некоторые цифры: с декабря минувшего года состоялось 14 визитов, посетили 27 стран. Причем каждый визит мы посещали как минимум два государства, а некоторые турне охватывали 5. Президент принял участие в 12 саммитах: от Саммитов Европейского Совета до Саммита Лиги арабских государств. Начат формат саммитов "Украина-Нордик" и "Украина-Балканы". Проведены двусторонние встречи с около 120 мировыми лидерами. Такие визиты должны содержательно готовить не только команда Офиса Президента, но и посол в конкретной стране.

Следующий год у нас будет очень непростой с финансовой точки зрения. Насколько обеспечены дипломатические службы финансами?

Мне кажется, на следующий год у МИДа достаточно неплохой бюджет. Очень хотелось бы, чтобы и отдача от представителей МИД, я говорю не только о послах, была столь же высоко ответственной.

Президент Украины - чрезвычайно работоспособный человек. Как главный дипломат Украины, он требует такой же работоспособности от каждого работника дипломатической службы - будь то заведующий отделом, заместитель министра или Посол.