Эксклюзивное интервью агентству "Интерфакс-Украина" министра обороны Украины Степана Полторака Вопрос: Расскажите, пожалуйста, о практических результатах последних визитов в страны-члены НАТО. Ответ: Такие поездки очень необходимы, потому что если взять нашего стратегического партнера Канаду, то за 25 лет нашей независимости мой визит как главы Минобороны был первым. Сложно строить партнерские или стратегические отношения с таким партнером, не осуществив ни одного визита. Аналогичная ситуация с Германией – нашего министра обороны там не было больше 10-и лет. Также глава украинского оборонного ведомства не посещал Италию более 20-и лет. Говорить о стратегических и партнерских отношениях со странами, входящими в НАТО, при таком взаимопонимании очень сложно. Механизм построения взаимоотношений строится на двусторонних планах, и с каждой страной у меня есть план на год. Также есть план работы с Альянсом в целом, но подчеркиваю, что важно не только работать с НАТО, но и с каждой страной в частности. В последние годы работа в этом направлении была запущена, но мы ее активизировали. Визит в Германию дал возможность обсудить вопросы, связанные с нарушением Минских договоренностей, также мы обсудили план работы между нашими ведомствами и согласовали свыше 40 мероприятий на этот год. Но практическим смыслом наши контакты наполнились только после визита. Вопросы, которые поднимались, связаны с профессиональной подготовкой наших военнослужащих, с консультативной помощью, оказанием медицинской помощи и обучением наших медиков, оказании нам материально-технической помощи нашим госпиталям, а также вопросы обмена информацией и совместными учениями. Вопрос: Вы также посетил Литву. О чем шла речь в ходе переговоров с руководством этой страны? Ответ: Во-первых, мы сверили позиции в вопросе выполнения Минских договоренностей, так как нарушения этого документа продолжаются. У меня были встречи с главой парламента и министром обороны, также я ознакомился с работой киберцентра, который является одним из лучших в мире. Я много интересного увидел и спланировал соответствующую работу и в Минобороны Украины и намерен донести ее коллегам из других ведомств. Кроме этого, с министром обороны Литвы мы обсудили вопрос взаимовыгодной подготовки наших военных. Литва намерена увеличить количество инструкторов и расширить географию подготовки. Речь идет о том, что это будет не только Львовская и Хмельницкая области, но и другие учебные центры. Также был обсужден порядок и особенности нашей работы с НАТО. Я был на учениях ССО НАТО. Впервые украинское подразделение принимало участие в этих учениях: 21 человек, из них 6 человек работали в штабе, остальные – в подразделениях. Украина впервые работала в едином штабе по управлению спецоперацией. Нам три года оказывают помощь все наши партнеры в одиночной подготовке, но сейчас мы выходим на другой уровень, это уже подготовка органов управления и штабов. Вопрос: Вы заявили о том, что планируется увеличение финансирования Сил специальных операций, по каким направлениям будут распределены эти средства? Ответ: Мы планируем увеличить средства на оборудование учебного центра ССО, на учебно-материальную базу. Это первый этап. Второй – техническое оснащение этих сил и их вооружение. Финансирование увеличивается по двум направлениям. Это будет приличная сумма, речь идет об увеличении в два раза по направлению материально-технической базы на 2017 год. На вооружение и технику, возможно, увеличим, однако это зависит от судьбы средств по спецконфискации. Вопрос: Ранее в интервью Вы заявляли, что украинское руководство планирует ряд важных решений по возвращению оккупированного Крыма и территорий Донбасса под юрисдикцию Украины. Можете раскрыть какие-то детали? Ответ: Я говорил, что руководство делает все, чтобы вернуть неподконтрольные нам Крым, Донецк и Луганск политически-дипломатическим путем, то есть, мирным путем. Люди, которые говорят, что министр обороны должен рассматривать вопрос возвращения территорий военным путем – просто провокаторы. Наша задача – удержать территорию и для этого мы делали, делаем и будем делать все возможное. Для этого у нас увеличилось количество сил, улучшился потенциал, готовность. Но проблему невозможно решить наступательными действиями на Донбассе. ВСУ готовится к отражению агрессии, и это наша главная задача, но говорить о том, что мы готовимся захватить Донбасс – это неправильно. Это был бы слишком большой подарок Путину. Вопрос: Обстрелы на Донбассе продолжаются, Россия продолжает поставлять вооружение на Донбассе. Какие шаги планирует украинское военно-политическое руководство в связи с текущей ситуацией? Ответ: Для того чтобы говорить с твердой позиции на любых переговорах, руководству необходима сильная армия. Наша задача – не столько заниматься политикой, сколько модернизацией, реформированием и вооружением наших ВСУ. Минские соглашения постоянно нарушаются, есть закономерность в действиях противника. Перед началом любого переговорного мероприятия на любом уровне они начинают резко увеличивать количество обстрелов, чтобы давить на нас. Эта практика работает с 2014 года. Это говорит о том, что Россия полностью контролирует террористические группировки, они могут в любой момент прекратить огонь. Перед началом последних переговоров в Минске количество обстрелов доходило до 75-и, в день переговоров с 00:00 до 18:00 у нас было 4 обстрела, и то – из стрелкового оружия. После окончания переговоров количество обстрелов увеличилось до 40-а. Общее число наших погибших – с начала года их около 100 – количество завезенной техники говорит о том, что Россия не планирует выполнять Минские договоренности. Я не вижу тенденции к тому, то она (Россия - ИФ) хочет выполнить, хотя бы, первый пункт этих договоренностей. Плюс еще развертывание войск на границе, увеличение группировки в Крыму говорит о недружественном отношении. А также о том, то опасность недружественного отношения к Украине не исчезла. Вопрос: Какие страны на сегодня помогают Украине укреплять кибербезопасность и правда ли, что в рядах ВСУ будет создано специальное подразделение по противодействию кибератакам? Ответ: В разных странах такие структуры подчинены разным подразделениям. В Литве они подчинены Минобороны, и они отвечают за безопасность именно этого ведомства и дают рекомендации всем остальным ведомствам. У нас есть определенная система, будет ли объединение ее вокруг одного ведомства – это решение руководства страны. Но работа идет очень серьезная, на уровне СНБО. Создаются подразделения, сеть, программное обеспечение, – все, для того чтобы защитить Украину от кибератак. Советник от НАТО помогает нам создавать такую структур в Минобороны, пока что это на уровне совещательной помощи, но я надеюсь, что будет еще и материальная. На сегодня киберзащита – это прерогатива СБУ, но наличными средствами и силам мы будем обеспечивать это на нашем уровне. Работа по созданию такого подразделения уже идет. Вопрос: В ходе Вашего визита в Канаду было подписано соглашение о сотрудничестве, которое открывает много возможностей, в частности по закупке вооружения. Как продвигается работа в этом направлении? Ответ: Это был исторический шаг, мы подписали долгосрочное соглашение о сотрудничестве между Минобороны Украины и Канады. Этот документ позволяет расширить возможности не только в подготовке и разной помощи, но и принимать участие в совместной разработке вооружения, оснащения и техники. Это возможность реализовать полный спектр возможностей, необходимых для укрепления украинской армии. Сейчас работа в этом направлении продолжается. Вопрос: Осуществляются ли какие-то шаги в вопросе строительства патронного завода? Ответ: Минобороны самостоятельно завод построить не может. Кабинет министров Украины принял государственную программу по производству боеприпасов. На сегодня отрабатывается вопрос, на каких площадях, на каких заводах, финансовый ресурс. Окончательное решение также за правительством. Вопрос: Но Киев рассчитывает на помощь иностранных партнеров? Ответ: Да. Технология строительства такого завода предполагает кооперацию с партнерами. Кто именно будет помогать – это будет определено в ходе переговоров. Я думаю, это будет государственное предприятие, потому что средства будут выделяться государственные. Будет международный контроль, возможно, будут акционеры. Вопрос: На сколько на сегодня украинская армия обеспечена боеприпасами? Ответ: Запасов боеприпасов, вооружения и техники на складах и хранилищах достаточно для обеспечения задач, стоящих перед ВСУ. На сколько хватит этих запасов – зависит от интенсивности боевых действий. На сегодня их достаточно для адекватной реакции на обострение ситуации. Количество тонн я не скажу – пускай противник потратит силы и средства, облегчать им роботу не надо. Вооружения и техники у нас на сегодня достаточно. На перспективу – нам необходимо строить свой завод для создания запасов. Вопрос: Какие виды летального вооружения необходимы украинской армии? Ответ: Мы нуждаемся в усилении противотанковых средств, средствах ПВО и других средств защиты. То есть в оборонительном вооружении. Именно об этом мы просим наших иностранных партнеров. Вопрос: Известна ли окончательная цифра убытков от инцидента в Балаклее? Какие меры необходимо предпринять во избежание аналогичных событий на других хранилищах боеприпасов? Ответ: Ситуация на складах боеприпасов на сегодня неоднозначна. В Балаклее хранилось много боеприпасов, но их количество не было критическим для ВСУ – на выполнение задач инцидент никак не повлиял. Размеры убытков определит следствие, которое основной версией рассматривает теракт. Эта база была оснащена неплохо. Однако следует понимать, что за 25 лет на охрану и оснащение складов средства выделялись минимальные. Еще 2-3 года назад это было максимум 10 млн грн. Для того чтобы оборудовать хранилища всеми необходимыми средствами защиты, оснащения, освещения, для проведения всех регламентных работ мы уже на текущий год предусмотрели 100 млн грн. Кабмин дополнительно выделил 200 млн грн. Но нам необходимо, как минимум, 5,5 млрд грн для должного оснащения всех хранилищ. Думаю, вряд ли у нас есть такие средства. Склад в Балаклее был оборудован достаточно, кроме технического оснащения и прикрытия средствами ПВО, мы еще вывези оттуда около 40 тыс. тонн боеприпасов на другие базы. Вопрос: Как повлиял данный инцидент на систему охраны других баз? Ответ: Они все были усилены. На всех базах проведены учения и проверка боеготовности и оперативности действий. Результат неплохой. Защитить базы сложно, но мы провели усиление. На сегодня пересматриваем технические средства, закупаем и устанавливаем новые. Работа ведется. Вопрос: Улучшилась ли дисциплина в зоне проведения АТО? Ответ: Она значительно улучшилась. Отдельные случаи нарушения воинской дисциплины на 95% связаны с психологическим состоянием военнослужащих. Нам необходимо поработать над созданием Центров психологической реабилитации. Сеть центров по медицинской реабилитации по всей стране развита неплохо, она рассчитана на тысячу мест. 31 мая я намерен посетить с инспекционной поездкой одну из наших баз и предложить президенту Украины открыть на ее основе базу по психологической реабилитации. Мы уже полтора года занимаемся подготовкой этой базы для нужд участников АТО, кое-что уже есть, кое-то мы еще делаем. 31 мая мы вместе с волонтерами поедем на эту базу, чтобы они посмотрели и определили, подходит ли эта база для задуманных целей. По плану, база сможет уместить 200-250 человек, в целом 9 коттеджей. На сегодня мы поменяли руководство и вернули много разворованных ранее земель. База очень приличная. Думаю, все получится. Вопрос: Время от времени в СМИ поднимают вопросы событий в Крыму 2014 года, озвучиваются новые подробности… Ответ: Это закономерный, на мой взгляд, процесс. Чем больше времени проходит, тем больше возможностей искажать и переписывать события новой украинской истории. По состоянию на март 2014 года я был командующим новосозданной Национальной гвардии Украины. После того, как воинские части в Крыму были захвачены, был проведен так называемый "референдум" и встал вопрос вывода украинских войск, помню, при обсуждении, я высказал свою позицию: если подразделения Нацгвардии выводить, - то только на своей технике, с вооружением, под украинскими флагами и с гордо поднятой головой. Тогда мы проделали огромную работу, я лично встречал на первом украинском блокпосту в районе Армянска вышедшие подразделения Нацгвардии. На момент выхода, все они (а это больше 1600 военнослужащих, более 50% личного состава) знали, в какие регионы, в какие воинские части отправляются; мы сделали все, чтобы решить проблемы проживания для этих военнослужащих и их семей, помочь адаптироваться на новом месте службы. Такая поддержка была очень нужна, и это, наверное, минимум того, что могло сделать командование для тех, кто не предал свою Родину. К сожалению, вывод личного состава других структур происходил не так организовано.