Интервью народного депутата Олеся Довгого, секретаря депутатской группы "Воля народа" Хотя мы планировали сегодня поговорить на тему, не могу не задать "горячий" вопрос. В Интернете появилась запись вашего разговора с небезызвестным Александром Онищенко. Слушали ли Вы ее и что можете по этому поводу сказать? Надеюсь, мы вернемся к нашей первоначальной плановой тематике разговора. Но на Ваш вопрос, конечно, отвечу. Запись я не слушал, и слушать не собираюсь, поскольку прекрасно помню этот разговор, его предысторию и обстоятельства. Как известно, Онищенко – член депутатской группы "Воля народа", секретарем которой я являюсь. У нас с ним было обычное стандартное общение коллег по парламенту, хотя, как известно, он нечасто бывал на пленарных заседаниях. История, в развитие которой состоялся этот разговор, началась накануне голосования за снятие с Александра Онищенко неприкосновенности. Во время заседания нашей депутатской группы мы решили набрать его, чтобы узнать его позицию. Онищенко попросил не голосовать, так как считает обвинения необоснованными. Его просьбу слышали все: мы общались с ним по громкой связи, чтобы мы могли принять общее решение по этому вопросу. То есть, по сути, впоследствии Вы общались с ним как представитель "Воли народа"? Чтобы быть точным - как секретарь этой депутатской группы. Более того, на тот момент времени для сохранения группы был важен каждый депутат. Как дальше развивались события? В следующий раз Онищенко проявился летом, когда я с семьей был на экскурсии по Северной Италии. Он вышел на связь и попросил о встрече. Мы были в Генуе. Он сказал, что готов приехать ко мне через 3-4 часа. Я его подождал и мы встретились. Он говорил много разного, но точно помню, что меня задело за живое, так это то, что обвиняемой по его делам оказалась его мать. И пострадать, сесть в тюрьму может именно она, 73-летняя женщина! Он просил помощи и совета, спрашивал, на какую поддержку группы он может рассчитывать. На что я взял время подумать, буду ли я этим заниматься, и чем могу помочь. На том и разошлись. А при каких обстоятельствах состоялась встреча в Лондоне? Потом я вернулся в Украину и провел консультации с юристами. Они дали правовую оценку ситуации и свои рекомендации. Онищенко несколько раз звонил и спрашивал: "ну, что?", "ну, когда?". Когда правовую позицию сформировали, я по его просьбе полетел в Лондон, чтобы объяснить предложения юристов. А именно, то, что они рекомендуют матери Онищенко сослаться на возраст и в этом ключе начать сотрудничество со следствием. Заняв при этом позицию: "Мне 73 года, я не разбираюсь в бизнесе, мне насоветовали разное, если это было правонарушением, то я готова компенсировать бюджету потерянные деньги". В целом все, что я сказал, сводится к простому тезису "верни деньги в бюджет и спи спокойно". Хорошо, тогда вернемся к вопросам бизнеса. Недавно Вы стали представителем ряда бизнес-объединений в Верховной Раде. Чем Вы в этом качестве собираетесь заниматься? Целью моего офиса является улучшение коммуникации между властью и бизнесом. Я не намерен рассматривать отдельные бизнес-кейсы. Мой офис будет проводить системный анализ законопроектов, чтобы они формировали правила игры не для конкретного бизнеса, а для целого сектора. Мне важно в случае, если любая законодательная инициатива дает преференции отдельному субъекту, тем самым вносит дисбаланс в конкурентную среду целого сектора, увидеть это и публично донести это законодателю. Я планирую создать аналитический центр, который будет изучать опыт других стран в различных секторах, слушать позицию, как бизнеса, так и власти, чтобы в законодательных инициативах при их принятии были отражены компромиссные позиции. Я планирую распространять такую аналитику среди депутатов, чтобы они по важным законодательным инициативам видели риски и бонусы для государства. И на основании этого принимали решение, как голосовать. Принимая акты общегосударственного масштаба, мы должны видеть не только сухие законопроекты, но и расчёты. Это поможет народным депутатам определиться с позицией по тому или иному проекту закона. Внимание мы также будем уделять законодательным инициативам по предприятиям, которые являются отраслеобразующими либо стратегическими для государства. К примеру, если возьмем самолетостроение, то завод "Антонова" будет отдельным кейсом, по которому нужно принимать отдельные законодательные инициативы. Кроме того, одной из своих задач я вижу развитие экономической дипломатии. Я много общаюсь с инвесторами. И все они спрашивают об одном – где дорожная карта, стратегия экономического развития государства. Я тоже об этом спрашиваю, работая второй год в экономическом комитете Верховной Рады. Я выступаю за то, чтобы привлечь частный сектор к написанию и профинансировать подготовку качественной, современной программы экономического развития страны, принять ее на законодательном уровне. Это позволит при смене руководителей в исполнительной власти сохранять направление экономического развития. Идет ли речь о каких-то институциональных изменениях? Рада затягивает принятие очень важного закона о создании экспортного агентства. Появление этой структуры встретит поддержку украинского бизнеса, стремящегося активнее работать на внешних рынках. Бизнес получит дополнительный ресурс в виде государственной поддержки и гарантий, как это принято во всем цивилизованном мире. Производители экспортных товаров смогут даже на этапе производства застраховать выданные банками средства от рисков, например, неисполнения иностранным покупателем обязательств. Такое страхование сможет покрыть до 90 процентов расходов, что позволит бизнесу сохранить свою ликвидность. Одной из задач новой структуры станет обеспечение государственных гарантий украинским производителям на международных тендерах, что откроет нашим экспортерам самые большие рынки государственных и корпоративных закупок по всему миру. Должны быть и другие программы поддержки экспорта. Если взять экспортеров, скажем, зерна или руды, у них есть слабое место – отсутствие надлежащей инфраструктуры, в частности достаточного количества исправных железнодорожных вагонов. Сегодня экспорт упирается в пропускную способность железной дороги. Подвижные составы изношены на 92%, и у государства нет средств на их обновление. Какой есть вариант получить новые вагоны? Конечно, начинать сотрудничество с отраслью, которая заинтересована в обновлении состава. Запустить программы государственно-частного партнерства, дерегулировать рынок железнодорожных перевозок. Многие как аграрные, так и металлургические компании готовы покупать и строить новые вагоны. "Укрзализныця" должна показать всем участникам рынка, как формируется тариф. Далее стоит сказать о качестве этих услуг. Тяга, на которую сегодня есть монополия "Укрзализныци", также изношена. Во многих странах есть практика, когда дают право частному сектору покупать тягу и пополнять парк железной дороги. И этот опыт стоит рассмотреть. Монополия "Укрзализныци" должна распространяться на полотно, поскольку оно имеет стратегическое значение, на какие-то инфраструктурные объекты. От того, что частный сектор сможет купить больше тяги, "Укрзализныця" точно не пострадает. Мы должны принять современный закон о железной дороге, который даст возможность и стимулы частному сектору наполнить "Укрзализныцю" новым подвижным составом. Еще один вопрос связанные с трудностями компаний, в частности аграрных, при экспорте. Недавно государство запретило возить 40-тонные грузы по дорогам, снизили до 20 тонн. Приветствую это решение, оно правильное для дорожного покрытия. Но такую инициативу ввели во время жатвы и компании столкнулись с дефицитом автопарка. Нужно было перед принятием такого решения продумать альтернативы и просчитать последствия. Есть ряд компаний, которые готовы и последние несколько лет свои средства инвестируют в восстановление речного транспорта. Государство должно простимулировать экспортеров инвестировать в создание речной инфраструктуры и восстановление флота. Вместо того чтобы по миру ходить с протянутой рукой, нам нужно направить внимание экономического блока государства на украинский потенциал и подумать над тем, как создавать здесь добавленную стоимость. Бизнес, прежде всего, требует дерегуляцию... Один из последних важнейших шагов ВР устранение барьеров для экспорта услуг, так называемый "закон о фрилансерах". Ранее предприниматели были вынуждены проходить через многочисленные бюрократические процедуры. Например, заключать внешнеэкономический договор, закреплять его печатью, предоставлять в банк акт приема-передачи услуг, обязательно переводить документы с английского языка на украинский. Больше этого нет. Теперь достаточно показать электронный договор, а основным подтверждающим документом для банков будет инвойс, который предоставляет исполнитель работ. Прежде всего эту новость позитивно восприняли в IT-сфере. Это наиболее перспективное направление украинской экономики. Наша страна предоставляет компьютерные услуги на более чем 1,5 млрд долларов в год. Украина стремится подняться в мировых рейтингах, в частности Doing business. Для этого нам нужно пройти огромный дерегулятивный путь. Например, я недавно рассматривал кейс. Министерство транспорта вносит законопроект, которым предлагает создать регулятора для почтовых перевозок. У меня вопрос к людям, которые это придумали: кого вы собираетесь регулировать? За 25 лет без каких-либо приватизационных процессов в рыночной экономике родился сегмент, в котором работают десятки тысяч людей, ведь есть большое количество предприятий, помимо "Укрпочты", которые занимаются доставками. Таким образом, появился рынок услуг, где компании конкурируют и регулятором является конечный получатель услуг. Но в правительстве предлагают регулятора. Если его возглавят те, кто понимают этот рынок, и регулятор может принести что-то для рынка, - хорошо, покажите это. А если это очередные чиновники, к которым на поклон должны ходить участники рынка, которые и создали этот рынок, то я против. Насколько необходим сегодня Закон об инвестиционных парках, в поддержку которого Вы ранее высказывались? Очень необходим. Сегодня очень важно подготовить ко второму чтению правки по упрощению налогового законодательства в сфере деятельности индустриальных парков. Принятие этого документа будет более мощным сигналом для инвестора нежели десятки инвестиционных форумов и заверения власти о поддержки инвестиций. Это голосование даст толчок для инвестиций в украинскую экономику. Хотя закон "Про индустриальные парки" был принят еще четыре года назад, за этот период в Украине появилось всего 12 подобных объектов, большая часть из которых должным образом не функционирует. Это означает, что закон практически не работал. В той же Чехии за семь лет было создано более ста индустриальных парков, 70 тысяч рабочих мест и привлечено 9 миллиардов евро. Ваше отношение к отмене моратория на экспорт леса-кругляка? Мы понимаем, что, с одной стороны, этот мораторий противоречит международным обязательствам Украины, которые наше государство взяло при вступлении в зону свободной торговли. С другой стороны, мы должны защитить свой рынок. У нас за этот год открылось около тысячи пилорам. Да, в основном это ФОПы, которые не платят много налогов, но каждая из этих пилорам имеет 5, 10 или 15 рабочих мест. Это – один из немногих секторов, который ожил. Чтобы принять сбалансированное решение, мы должны не просто ввести запрет и войти в конфликт. Возможно, нужен какой-то комплексный закон с правильной моделью, основанной на цифрах. Кто этим должен заниматься? По большому счету, этим должно заниматься Министерство экономики. Мы можем сказать, что сейчас парламент ожидает от Кабинета Министров компромиссный законопроект по вопросу экспорта леса-кругляка? Бесспорными являются несколько тезисов. Первый: мы должны сохранять наш лесной фонд. Второй: мы должны уделить внимание деревообрабатывающей отрасли и получить здесь максимальное количество добавленной стоимости. В то же время бесспорным является то, что мы не можем нарушать обязательства, взятые нами перед партнерами. Решением должен быть компромисс, который устроит украинскую экономику и устроит европейского партнера. Закон о моратории на экспорт я поддерживаю. Но это была шоковая терапия. Теперь мы должны проанализировать, какой есть выход в данной ситуации. Возможно, отменить НДС на экспорт, возможно, ввести квотирование или дать стимул нашей деревообрабатывающей отрасли, возможно, поставить приоритетом аукцион. Нам нужно понять, какой объем, не уничтожая лесной фонд, может потребить наша деревообрабатывающая отрасль, какова перспектива. Если есть излишки или свободная составляющая рынка, которую не может освоить наша внутренняя промышленность, придумать способ взаимодействия с внешними партнерами. И принять решение. Как Вы оцениваете качество проекта бюджета, в частности, инициативу поднять минимальную заработную плату? Прекрасное решение правительства – повышение минимальной зарплаты до 3200 грн. Как политик я это поддерживаю. Но как экономист я вынужден спросить у правительства: вы посоветовались с реальным сектором экономики, к каким последствиям может привести такое повышение? Некоторые предприятия, повышая минимальную зарплату сотрудникам, вынуждены будут уволить часть из них. Я – за повышение, но это нужно делать разумно. Группа "Воля народа" будет голосовать за проект Госбюджета? Наша группа пока не определилась, потому что мы не видели окончательной версии бюджета, не получили ответы от членов правительства по целому ряду вопросов, которые наша группа сформулировала. К тому же мы пока не понимаем перспективу принятия ряда законопроектов, которые должны предшествовать бюджету, поскольку в него уже заложена доходная составляющая от реализации пока непринятых законов. Но я благодарен правительству за то, что впервые за многие годы принятие бюджета идет по процедуре. Недавно ваша группа была на грани распада. Сейчас в ее состав входит 19 народных депутатов, это минимальное количество, необходимое для формального существования группы. Планируете ли привлекать еще парламентариев в свои ряды, чтобы был запас прочности? Наша группа состоит из самодостаточных людей и имеет такую численность не потому, что мы не можем привлечь больше членов парламента. С нами ведет переговоры достаточно много народных депутатов, которые хотели присоединиться к нашей группе. А есть депутаты, с которыми мы, возможно, хотели бы попрощаться. Вашу группу называют союзником парламентской коалиции. Вы согласны с таким утверждением? Посмотрите на наши голосования, когда наша группа полностью поддерживает инициативы большинства? Если стоит важный для Украины вопрос, мы понимаем что это здравый смысл, тогда поддерживаем. Но когда за инициативами стоит популизм, мы не голосуем. Мы точно не члены коалиции. Никто из членов нашей группы не возглавляет комитет, у нас нет квот. Предлагали ли нам взять ответственность за то или иное направление? Мы сказали: если хотите, чтобы мы стали участниками коалиции или отвечали за ту либо иную отрасль, сделайте нам предложение публично. Мы подумаем. Если примем решение, то публично возьмем на себя такую ответственность. Члены нашей группы точно не хвалят власть, не в восторге от того, что происходит. Но и не оппозиция? Оппозиция – все, что не является властью. Мы когда-то не хотели быть в оппозиции, и шли в парламент, чтобы иметь возможность высказать свое мнение и реализовать обещанное избирателям. Но, коалиция, будучи жадной к власти, не имея стратегического видения, приняла популистское решение. Потому сегодня пожинает плоды. По большинству фронтов власть могла бы показать результат значительно лучше. Ваша группа претендует на руководство комитетами в Верховной Раде? Когда коалиция приняла глупое популистское решение, обидев часть сессионного зала и людей, избравших этих депутатов, проголосовала за то, чтобы разделить комитеты между собой, мы сказали, что всю полноту ответственности они взяли на себя. Если они поняли, что парламент представляет всю страну, власть – это ответственность, и ее нужно делить не по принципу квот, а по принципу профессионализма, мы готовы к диалогу. Но не готовы к тому, чтобы нам предложили руководство комитетом взамен на что-то. Мы можем рассмотреть какие-либо публичные предложения.