Эксклюзивное интервью министра обороны Украины Степана Полторака агентству "Интерфакс-Украина" Вопрос: С чем вы связываете такой ажиотаж в российском информационном пространстве в связи с проводимыми Украиной плановыми учениями ВС ВСУ в Херсонской области? Ответ: Для того чтобы провести учения с Воздушными силами со стрельбой из комплекса С-300, необходимо выполнить очень много серьезных критериев. Эти учения связаны с большим риском для окружающих, для воздушных целей. Украина выполнила абсолютно все требования, район проведения учений по дальности, по фронту, по глубине в 2-3 раза больше дальности полета ракеты. Это было сделано для того, чтобы никаким образом не навредить мирному населению, чтобы не поразить гражданские цели, в том числе это касается и территории Крыма. Мы выполнили все требования, мы проводим учения на нашей территории, в нашем воздушном пространстве. Я вам скажу, что ранее полигон, на котором можно было проводить стрельбы из такого комплекса, был в Крыму. Также из этих комплексов учения проводились в Казахстане. России очень не нравится, что у нас появился свой учебный центр, полигон, где мы можем выполнять эти упражнения. У нас есть возможность серьезно обучать подразделения ВС ВСУ. Россия стоит на позиции "чем хуже, тем лучше", а нам эти учения необходимы, потому что впервые за очень много лет проводим такие стрельбы. Они крайне важны для повышения обороноспособности нашего государства. Потому что на тренажерах – это хорошо, а практическая стрельба – это абсолютно другое. Мы посмотрели ракеты, которые у нас есть, мы продлили их ресурс, мы знаем реальное состояние этих ракет. Поэтому эти учения крайне важны, но это России не нравится и поэтому в СМИ разводится истерия. Российская сторона прекрасно знает, как организованы эти учения, и прекрасно понимает, что никакой угрозы ни вооруженным силам РФ, ни гражданским объектам не существует. Они попытались давить нотами о предупреждении, о том, что они будут уничтожать наши точки пуска, наши ракеты. Но с таким мы сталкиваемся практически каждый день. Если на это все реагировать – тогда мы должны просто сидеть и ничего не делать каждый день. У нас такой возможности нет. Несмотря на все угрозы, мы должны двигаться вперед. В этих учениях принимают участие Воздушные силы, Военно-морские силы и подразделения зенитных ракетных войск, идет отработка комплексных задач, за учениями непосредственно наблюдает начальник Генштаба ВСУ. Вчера учения прошли удачно, выпущено 16 ракет, все они поразили условные цели на разных расстояниях. Вопрос: НАТО заявляет о намерении усилить присутствие в Черноморском регионе. Украина будет присоединяться к этому процессу? Учения, проводимые сейчас в Херсонской области, связаны с этим? Ответ: Эти учения никак не связаны с намерением НАТО усилить свою группировку в Черноморском бассейне. В Альянсе видят угрозы, видят перераспределение военных мощностей Российской Федерации в Крыму, наращивание сил. Поэтому они адекватно реагируют, наращивая группировку именно в Черном море. Украина готова сотрудничать с НАТО в этом направлении. Но я думаю, что это возможно после согласования, после того, как будет принято стратегическое решение странами, которые входят в Альянс. Мы самостоятельно такое решения принять не можем. Вопрос: Какие еще учения запланированы в ближайшее время? Ответ: В этом году мы провели очень много учений, в том числе бригадных, с боевой стрельбой, также проводили десантирование, в том числе и техники. Этого наши предшественники не делали уже много лет. Все учения были максимально приближены к ситуации на поле боя. Допустим, наши подразделения выходили в зону АТО и выполняли задачи в городе, например, Авдеевке, этой операции предшествовали учения в городской местности – для того, чтобы военные были подготовлены предметно. Были неоднократно проведены учения со всеми бригадами, учения, связанные с органами военного управления, наши подразделения приняли участие в 40 международных учениях. В этом году будут проведены еще два мероприятия. Это дает нам возможность обмениваться опытом, сверять часы – особенно в мероприятиях, совместных со странами Альянса, а также возможность улучшить понимание, правильно ли мы двигаемся в вопросе реформирования ВСУ, какие ошибки допускаем, и вовремя на них реагировать. Мы добиваемся совместимости стран НАТО и ВСУ. Вопрос: Как вы оцениваете переход украинской армии на стандарты НАТО? Насколько быстро он проходит? Ответ: Реформирование армии, еще и в условиях, когда она каждый день выполняет боевые задачи – очень сложная задача. С начала этого процесса мы вели боевые действия, мобилизовали, демобилизовали, обеспечили, одели, вооружили и обучили около 200 тыс. человек. Мы создали новые органы военного управления, новые воинские части и подразделения, создали Силы спецопераций, передислоцировали военно-морской флот, начали его восстанавливать. Объем задач большой. Но на первом этапе мы четко отработали все стратегические документы – Стратегию национальной безопасности, Военную доктрину, Стратегический оборонный бюллетень. Программа развития ВСУ – это последний документ, он уже находится на согласовании в Кабмине. Мы четко собрались и просчитали наши возможности, и поэтапно спланировали действия. Реформу Министерства обороны регламентирует Стратегический оборонный бюллетень, наши действия расписаны по месяцам и по годам. До конца 2018 мы реформируем Минобороны, до конца 2020 г – Генштаб ВСУ. Основные цели – это гражданский контроль, до конца 2018 года министр обороны станет гражданским лицом. Будет госсекретарь. Мы уже объявили конкурс на эту должность. Заседание комиссии будет 6 декабря. Мы планируем изменить систему подготовки, в том числе и офицеров, завершить до 2020 года систему логистического обеспечения. Вопрос: Что вы можете назвать основной проблемой на пути реформирования? Ответ: По всем направлениям работа идет планово. Практически ни одну задачу в этом году мы не сорвали. Есть одно более сложное направление – это перевооружение армии. Тут у нас получается не все. Для того, чтобы полностью реформировать армию и перевооружить, реформы одной армии мало, тут необходимо реформировать экономику, ВПК, необходимо соответствующее финансирование для закупки техники и вооружения в полном объеме. Это очень большие деньги. Реформа Вооруженных Сил очень дорогостоящее мероприятие. Но при должном финансировании я не вижу угроз срыва планов. Даже более того – может быть ускорение, например, в части реформирования самого Министерства обороны и структурных подразделений, которое сейчас находится на завершающем этапе. Проделана огромная робота, к концу 2017 года, останется лишь "подшлифовать" персональный состав департаментов в самом Министерстве, подкорректировать законодательную и нормативную базы. Вопрос: Как вы оцениваете выполнение оборонного заказа на 2016 год? Ответ: В этом году мы приняли на вооружение 17 новых образцов вооружения и военной техники, достаточно много закупили ракетно-артиллерийского вооружения, боеприпасов, бронированной и автомобильной техники, тепловизиров, и других видов. Срывов по закупке у нас нет, но недофинансирование существует. 3,6 млрд. грн мы недополучили на выполнение государственного оборонного заказа. Эти средства планировалось получить от спецконфискации, но Верховная Рада не приняла соответствующий закон. Поэтому нам не удалось выполнить до конца государственный оборонный заказ. Но те средства, которые мы уже получили, до конца года будут использованы. Буквально 2 недели назад был выделен последний миллиард гривен. Эти средства были законсервированы, но уже есть решение правительства о разблокировании, и все контракты на закупку вооружений и техники уже подписаны. Вопрос: Считаете ли вы достаточной сумму финансирования оборонного сектора, предложенную в госбюджете на 2017 год? Хватит ли этой суммы на реализацию планов по реформированию и обеспечению армии? Ответ: Так же, как любому человеку недостаточно зарплаты, так же я могу сказать, что армии недостаточно финансирования. У нас запланировано 64 млрд. грн. Для того, чтобы содержать армию – да. Для того, чтобы серьезно двигаться вперед и выполнить все планы – думаю, что этих денег маловато. Но мы получаем от нашей экономики то, что можем получить, сегодня государство дает максимум – 5% ВВП на весь сектор безопасности и обороны. На оборону (Минобороны, Нацгвардия) – 3%. В текущем году этот показатель был больше 2%. Нас часто критикуют, мол не ту форму купили, не то оружие купили. Чтобы вы понимали правильно – один солдат в США обходится государству в $500 тыс. в год, в России - $86 тыс., в странах Балтии - $80 тыс., Польше - $90 тыс., Албании - $ 20 тыс. У нас, в Украине, в 2016 году - $6 тыс. 700. За эти деньги мы должны купить форму, которая не горит, не плавится, в которой летом будет прохладно, зимой тепло, а также вооружение, экипировку, выплатить солдату денежное обеспечение, купить квартиру, накормить, обеспечить социальный пакет, медобеспечение, и на эти же деньги мы должны купить самолеты, ракеты, танки. Людям, которые постоянно критикуют "все плохо", должны реально оценивать ситуацию и понимать, что мы делаем все для решения этих задач. В этом году сумма на каждого солдата будет выше, и меня это радует, потому, что появится больше возможностей. Видя, что средств не так уж много, я четко понимаю, что это все, что может дать государство. Если бы такие суммы выделялись ранее, у нас было бы все по-другому. Раньше на оборону выделяли около 1% от ВВП, на эти средства не летали, не учились, не закупали технику. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Я думаю, что с ростом экономики возможности в финансировании армии будут увеличиваться. Если проанализировать все конфликты, которые были после Второй мировой войны – не масштабные войны, а локальные, то финансирование армии составляло от 6% до 36% от ВВП. На нас свалилось очень многое. Мы получаем такие суммы, и мы благодарны, что получаем хотя бы эти деньги. Вопрос: В зоне АТО в последнее время статистика по количеству обстрелов со стороны боевиков меняется не радикально. По мнению экспертов, информационное присутствие темы АТО в информационном пространстве снижается. С чем это связано? Ответ: Я думаю, что это одна из стратегий Российской Федерации для того, чтобы мировое сообщество забыло об этом конфликте, то есть, отвлечение внимания от этой темы. Почему нет активных действий в зоне АТО? Украина четко выполняет минские договоренности. Нам еще необходимо поработать для того, чтобы наши Вооруженные силы были способны выполнять все задачи. У террористических группировок в Донецкой и Луганской областях нет возможностей, чтобы двигаться вперед, нет ни уровня подготовки, ни обеспечения, ни морального духа. Их на Донбассе на сегодня насчитывается чуть больше 30 тыс. – 1й и 2й армейские корпусы и около 5,5 тыс. военнослужащих регулярных войск РФ. Ситуация в зоне АТО нестабильна, есть постоянные обстрелы с их стороны, постоянные провокации – чтобы мы нарушили договоренности. Обстрелы прекратились лишь в двух участках, это места разведения сил и средств в районе Петровского и Золотого. Напомню, что главный принцип ведения гибридной войны это провокация. Я думаю, что конфликт все же будет решен мирным путем, путем переговоров. Но чтобы мирным путем можно было договориться, надо иметь сильную армию. Тогда нас будут слушать и слышать. Вопрос: Военнослужащие, выполняющие задачи в зоне АТО, обеспечены всем необходимым для прохождения зимнего периода? Ответ: Все необходимое для прохождения зимнего периода у личного состава в зоне АТО есть. Но у нас сейчас проходит замена формы одежды – старой на новую. Еще 2 года назад у нас не было ни одного технического условия ни на одну форму одежды, она была ужасного качества. Мы переделали всю форму, надо было некоторое время, чтобы перестроились наши предприятия, чтобы мы подготовили эти технические условия. Сейчас мы переобуваем личный состав в новые берцы, переодеваем в новые зимние куртки, шапки, новое нательное белье. Этот процесс проходит планово. Кроме того, мы отслеживаем проблемы. Мы поняли, что два комплекта одежды на год не хватает, и я принял решение об увеличении до трех, в некоторых случаях до четырех. На сегодня мы уже закупили для подразделений в зоне АТО необходимое количество дров, угля и печек. Случаи перебоев в основном связаны с организационными вопросами – работой командиров бригад, батальонов, рот. Мы на все эти случаи реагируем. Вопрос: Изменилась ли ситуация с дисциплиной после демобилизации военных, призванных в ходе 6-й волны мобилизации, на место которых пришли военнослужащие, проходящие службу по контракту? Ответ: С начала года мы набрали практически 65 тыс. контрактников, ежемесячно контракт подписывали 5-7 тыс. человек. В предыдущие годы мы набирали 200-300 человек в месяц. Я вижу, что на этапе отбора существуют проблемы, к нам на службы попадают люди, которые не вполне соответствуют нашим критериям. Но это взрослые, сознательные, как правило, люди. В ходе обучения и подготовки они станут другими. Вопрос: Как вы оцениваете международную помощь в виде экспертных консультаций? Ответ: Очень успешно нам оказывают помощь советники стратегического уровня – представители США, Великобритании, Литвы и Канады. Очередной, третий, их приезд намечен на понедельник (5 декабря - ИФ). В предыдущие их визиты у нас был очень конструктивный разговор, они дают интересные предложения. Мы рассматриваем практически все вопросы, связанные с реформированием. Я уверен, что этот приезд будет очень результативным. Их предложения конструктивные и весомые, поэтому помощь от стратегических советников очень важна для нас. Хочу отметить, что это 4-х звездочные генералы, которые имеют военный опыт, это люди, которые подобную работу делали не раз. Вопрос: Какие страны будут помогать Украине в укреплении Военно-морских сил и восстановлении военного флота? Ответ: У нас уже сейчас есть хорошее сотрудничество. Было сложно передислоцировать военно-морской флот, и создать инфраструктуру, разместить личный состав. Здесь нам очень помогают США, Великобритания, Италия. В вопросе подготовки сержантского состава большую помощь оказывает Великобритания, подготовке экипажей кораблей нам помогает Турция. Также нам помогают Швеция, Болгария, Румыния в вопросах, связанных с развитием системы управления ВМС. Кроме этого, наши офицеры проходят обучение в США, Великобритании, Франции, Румынии, Италии, Польше. В вопросах материально-технического обеспечения больше всего нам помощь оказывают США, Турция – это навигационные системы, оборудование, и многое другое. На саммите в Варшаве был принят комплексный пакет помощи Украине, и там есть отдельное направление касательно ВМС. В первую очередь это касается восстановления корабельного состава, создание инфраструктуры, пунктов базирования, создания эффективной системы наблюдения за водным пространством. Последняя предусматривает, в том числе, и эффективный обмен информацией. Вопрос: Официальный Киев на сегодня проводит переговоры о предоставлении летального вооружения? Ответ: Мы этот вопрос поднимаем на всех переговорах. К сожалению, ни одна страна еще не приняла решение о поставке оружия. В этой ситуации нам надо надеяться на свои силы. У нас хороший военно-промышленный комплекс. В него просто необходимо вложить деньги, создать конструкторские бюро, и создавать свое оружие. Практически все вооружение мы можем создавать в Украине. Независимой страна может считаться только тогда, когда обеспечивает себя вооружением и техникой. Украина очень богатая страна, мы можем обеспечить себя сами, нам необходимо просто чуть больше работать. Вопрос: Расскажите, на каком этапе сейчас развитие Сил специальных операций. Ответ: Сейчас заканчивается формирование ССО, они наращивают боевые способности. На день ВСУ будет открыт первый учебный центр ССО - в Бердичеве. Уже подготовлены 13 объектов в этом центре, учебные корпуса, спортзалы, тренажерные объекты. Мы также планируем создавать новые объекты ССО, в частности, в Кропивницком. Вопрос: Когда мы увидим ССО в действии? Ответ: Никогда вы их не увидите. Задачи, возлагаемые на ССО, не для всеобщего обозрения. Вопрос: Выполнил ли свою миссию Волонтерский десант при Министерстве обороны Украины? Ответ: Я бы не сказал, что свои функции волонтеры при Министерстве полностью выполнили. Сейчас их главная задача – это новые идеи и помощь в контроле процессов. Волонтерский десант абсолютно объективен и независим, это люди, которые говорят мне правду, чего, к сожалению, делают не все. Мне часто говорят одно, а реально ситуация оказывается иной. Вопрос: За такое наказываете? Ответ: Очень сильно. Потому что недостатки могут быть, а вот вранье в армии – это преступление. Волонтерский десант многое сделал, и у него есть незавершенные пока проекты, в частности концепция обеспечения военнослужащих жильем, программы по питанию и по вещевому обеспечению. Я думаю, что многие волонтеры останутся работать в Министерстве. На сегодня уменьшилась необходимость везти вещи на фронт, но все равно когда привезут кусок домашнего сала или мяса, то это и приятно и вкусно и разнообразие пищи. Вопрос: С проведением полной реформы Министерства обороны до 2018 года удастся ли побороть коррупцию в ведомстве? Ответ: Я вам даю миллион процентов, что я взяток не беру, и мои заместители взяток не берут. К сожалению, еще попадаются люди, которые страдают этим. Полностью побороть коррупцию будет очень сложно, но максимально усложнить коррупционерам жизнь и выжигать это явление каленым железом - это одна из моих главных задач. Если сравнивать финансирование армии в 2013 году и количества закупленной техники и вооружения, то это в разы ниже в сравнении с уровнем финансирования и количеством закупленного в 2015 году, когда министром уже был назначен я. Мы перекрыли очень много схем, в которых люди работали на себя. Такие схемы еще на сегодня есть, в частности, сфера, связанная с землями. Там еще есть очень много вопросов. Я знаю о них, и работаю в этом направлении. Людям, которые пришли в Министерство для того, чтобы заработать деньги нечестным путем, я создам максимальные трудности, для того, чтобы они здесь не прижились.