Эксклюзивное интервью агентству "Интерфакс-Украина" партнера PwC Украина Вячеслава Власова Вопрос: Реализуемо ли на практике с учетом норм принятого закона о трансфертном ценообразовании (ТЦО) использование диапазона рентабельности (методы цен перепродажи, "расходы плюс", чистой прибыли, распределения прибыли)? Какие источники данных использовать для этих целей, особенно в отсутствие сопоставимых операций? Наши российские коллеги говорят, что без рентабельности у нас никак не получится. В России цены применяются, фактически, только в случае нефти. А вот с зерном уже все сложнее – там больше вопросов по базису поставки, качеству, поэтому все остальные цены, которых тысячи, оспариваются. Ответ: То, что ваши подписчики об этом спрашивают, абсолютно логично. Эта проблема существует по всему миру - у чиновников в голове сложился алгоритм: "Нужно взять конкретную цену, открыть справочник или издание, посмотреть цену, указанную там, и сравнить с ценой бизнеса". Такова психология чиновников, и чтобы успешно заработал закон о трансфертном ценообразовании, ее нужно побороть совместным диалогом бизнеса и налоговых органов. Вы сами сказали о ценах на биржевые товары – вот вам один пример, когда цены бизнеса, в принципе, можно сравнить именно с рыночными ценами. Возьмите другой пример: если я продаю какой-то товар связанному лицу, при этом продаю аналогичный товар в таких же партиях, с такими же характеристиками несвязанному лицу. В первом случае я ставлю цену 100, а во втором – 200. Если две эти сделки сопоставимы, то логично предположить, что цена поставки несвязанному лицу будет рыночной. Я хотел бы подчеркнуть, что случаи сравнения цены с ценой существуют, но их не так много: во всем мире их не более 8%. В подавляющем большинстве случаев для сравнения берутся рыночные показатели рентабельности. То, что у нас в законе определено как диапазон рентабельности. Вы спрашиваете, реализуемо ли на практике данное положение? Да, реализуемо. Во-первых, потому, что у бизнеса нет иного выбора, чтобы сравнить именно сопоставимые сделки. Во-вторых, бизнесу действительно выгодно использовать эти экономические источники информации о рентабельности для того, чтобы в результате обосновать справедливость применяемых цен. В-третьих, алгоритм закона таков, что бизнес должен готовить обоснование рыночности своих цен с применением подходящих ему методов сравнения рентабельности, если метод сравнения цены с ценой неприменим, а налоговое министерство эту информацию должно проверить, а не просто осуществить доначисления на основе имеющейся у него информации о ценах. Поэтому ответ на ваш вопрос о том, реализуемо ли это положение, утвердительный. Вопрос: Каковы особенности ТЦО в аграрном секторе? Ответ: Сельхозрынок Украины специфичен. Все наши производители продают свою продукцию за рубеж. Понятно, что зерно – товар, который на бирже котируется. Однако непосредственно на зарубежную биржу зерно никто не продает, это делается через трейдеров. Поэтому неуместно говорить: "Я возьму биржевые цены за рубежом, они и будут рыночными". Государство делает попытки воссоздать Сельхозбиржу, на которой бы регистрировались контракты, при этом цены в этих контрактах служили бы источниками информации о рыночных ценах. По мне, этот механизм очень зыбкий, поскольку, во-первых, через биржу эту никто не торгует. Во-вторых, как я сказал, у нас всё экспортируют через трейдеров, в основном через связанных. Мне кажется, найти на этой аграрной бирже информацию о поставках от несвязанного производителя несвязанному трейдеру будет очень сложно, если не невозможно. Поэтому давайте анализировать процесс производства-реализации сельхозпродукции. Здесь как нельзя лучше прослеживается целесообразность использования экономических методов определения рыночных цен, основанных на сравнении рентабельности независимых и связанных между собой бизнесов. При анализе цепочки "производитель-трейдер" закон требует провести так называемый "функциональный анализ" и определить метод, в соответствии с которым определяется рыночная цена. Когда проводится функциональный анализ? В мировой практике обычно основное внимание уделяется стороне с наименьшими рисками, активами и функциями. Если у нас действительно есть полноправный производитель, который несет на себе все коммерческие риски при производстве сельхозпродукции, и есть трейдер, то у трейдера, конечно, функций и рисков будет гораздо меньше. В мировой практике также принято, что в этом случае проверяется рыночность маржи трейдера. То есть, бизнесу достаточно показать, что у трейдера нормальная рыночная маржа, чтобы обезопасить свои поставки из Украины – не нужно будет анализировать каждую партию и искать цену каждого зернышка. Эта экономическая логика влияет и на логику контролирующих органов. Глядя на экспорт зерна из Украины, инспектор, скорее всего, думает: "Создан зарубежный трейдер, трейдер связанный, поэтому прибыль, скорее всего, выведена за рубеж и оставлена на этом трейдере". Инспектор, скорее всего, попытается оспорить цену экспортной поставки, чтобы обложить большую часть прибыли налогами в Украине. Поэтому бизнесу необходимо показать всю логику, раскрыть полностью всю схему реализации зерна "от" и "до", указать, где есть связанные лица, показать полностью этого трейдера, рассказать, какие у него риски, функции, активы, дать подробный анализ рентабельности несвязанных трейдеров по международным базам данным. Тем самым, бизнес определит и покажет контролируемым органам уровень прибыли, который экономически принадлежит Украине и должен облагаться налогом в Украине. Вопрос: Международные базы данных все-таки применяются? Ответ: Применяются, конечно. Возьмите рассмотренный выше случай. Если мы тестируем рыночность маржи, скажем, европейского трейдера, то какой смысл использовать другие источники? Нужно использовать европейские базы данных, чтобы понять, сколько прибыли независимые трейдеры с аналогичными функциями оставляют себе. Это должно считаться достаточным доказательством как для бизнеса, так и для налоговых органов. У кого могут быть проблемы в этой ситуации – так это у того, у кого за рубежом "пустышка", трейдер без реальной экономической деятельности, в штате которого номинальный директор, секретарь и, возможно, ещё бухгалтер. В таком случае обосновать высокую зарубежную маржу бизнесу будет просто невозможно. Давайте вернемся назад и суммируем сказанное о методах сравнения рентабельности бизнеса с рыночным уровнем рентабельности. Во-первых, эти методы применять можно, они предусмотрены законом. Можно ли использовать выгодные бизнесу источники? Да, можно. Целесообразно ли бизнесу использовать эти экономические методы? Да, целесообразно. Это подтверждается мировой практикой, ведь только в 8% случаев происходит сравнение цены с ценой. Есть ли эти базы данных? Да, есть. Они применяются во всем мире и содержат достаточную информацию. Когда я говорю о трейдере, к примеру, в нашем случае, мне не столь важно, что он продает – зерно, металл или еще что-то. Мне более важен его функционал: кто там находится и за какие функции и риски какие деньги он зарабатывает. Именно эта информация и содержится в международных базах данных. На данный момент фирма PwC ведет множество проектов для клиентов в Украине. Клиенты этими базами пользуются и находят в них нужную информацию. Поэтому мы можем утверждать, что международные базы данных все-таки применяются. Другой вопрос – будет ли министерство ими пользоваться? Насколько мне известно, у министерства в арсенале также есть эти базы: Amadeus, Ruslana, "СПАРК" и пр. Вопрос: Они могут быть закреплены в нормативной базе? Ответ: Я не вижу в этом целесообразности. Бизнес должен иметь возможность использовать любые подходящие для него общедоступные источники информации, не ограничиваясь только перечисленными базами данных. Вопрос: На ваш взгляд, основное внимание будет уделяться именно трейдинговым операциям? Ответ: Да, любое государство беспокоят зарубежные трейдеры. Никто этого не скрывает. И украинское государство искренне считает, что зарубежные трейдеры, реализующие дальше украинскую продукцию, могут быть созданы специально для уклонения от уплаты украинских налогов. Однако наши иностранные инвесторы, например, в сельскохозяйственном секторе, во всем мире ведут свой бизнес через таких трейдеров. Стоит ли презюмировать, что там в ста процентах случаев что-то не так? Наверное, нет. Другое дело, что каждое государство (и Украина в том числе) имеет право спросить: а сколько вы там оставляете маржи, а соответствует ли это рыночному уровню? Если есть хоть какая-то возможность оставить в Украине больше налогов, нельзя государство порицать за то, что оно попытается это сделать. Важно, чтобы любая налоговая претензия была действительно обоснована экономически. Возвращаясь к вопросу о том, как это можно сделать. Если, сравнивая цену зернышка с зернышком – такой путь, скорее всего, обречен на фиаско. А вот используя экономические методы, ведя диалог с бизнесом, это возможно. Это путь и для бизнеса, и для государства. Мы видим, что Украина присоединилась к глобальному форуму по вопросам прозрачности и обмена налоговой информацией. Это наш шаг навстречу интеграции с мировым сообществом, позволяющий получать у других стран информацию о реальных собственниках бизнеса. Такая информация позволит государству понять, связанными или несвязанными являются лица, проводящие конкретную внешнеторговую сделку. Следующий шаг - запрос и получение от иностранных государств данных о хозяйственной деятельности зарубежных компаний. Потребуется время, чтобы этот механизм заработал. Он необходим государству, чтобы проверить информацию о финансовых показателях деятельности зарубежного контрагента, о наличии там активов, персонала, его функциях, , и если да, то какой, есть ли там активы, и т.п. Прозрачность информации - глобальный тренд, и очень хорошо, что Украина ему следует. Вопрос: Существуют ли еще какие-то сектора экономики, где есть свои трудности с применением ТЦО? Ответ: У нас пока полностью не охвачен финансово-банковский сектор. При НБУ работает комиссия, которая должна определить специфику применения новых правил в этом секторе. Ведется активная работа, но она пока еще впопад (невпопад) закончена. Вопрос: Правительство утвердило перечень источников информации о рыночных ценах, который предполагает, что основными источниками станут ведомственные издания, по внутренним ценам - "Вестник Миндоходов", а также два продукта ГП "Держзовнишинформ". Не случится ли так, что один и тот же орган получит право формировать официальный рыночный диапазон цен и контролировать его соблюдение налогоплательщиками? Ответ: Перечень источников информации появился. Однако, честно говоря, формулировка "официальные источники информации" – это нонсенс. Дело в том, что в законе сказано, что есть официальные источники и налоговые инспектора ими обязаны пользоваться. Однако также там указывается, что если в этих источниках информации недостаточно или она неправдива, можно использовать любые другие источники , включая электронные базы данных (главное, чтобы они были общедоступными). При такой формулировке, можно ли пользоваться другими источниками? Можно, и это прямо предусмотрено законом. Зачем в таком случае нужны официальные источники, я не знаю. Теперь давайте посмотрим на практические аспекты этого вопроса. Есть подзаконный акт, которым предусмотрено два официальных источника информации – ГП "Держзовнишинформ" (ДЗИ) и "Вестник Миндоходов". Давайте честно ответим на вопрос: достаточно ли этого для Министерства или бизнеса? С ДЗИ мы работаем очень давно, у них в разное время работали аналитики с разной степенью квалификации. Они выпускают аналитические продукты как для массового рынка, так и продукты по заказу конкретного бизнеса, где анализируют каждую товарную позицию. Меня больше беспокоит то, что общедоступная аналитика "Держзовнишинформа" – это "средняя температура по больнице". То есть это не анализ каждой поставки в разрезе ее специфики: объема партии, условий поставки, страны поставки, контрагента, коммерческих условий, коммерческой стратегии и т.д. До сих пор перед этой организацией не ставилось таких задач. Если ситуация не изменится, риск налоговых доначислений для бизнеса с использованием данных "Держзовнишинформа" будет высоким. Бизнес должен быть готов к налоговым спорам по этому вопросу, доказывая несопоставимость информации в этом источнике со своими бизнес-реалиями. Второй источник – вестник Министерства доходов и сборов, но пока этот источник известен как журнал, который публикует статьи и официальные документы, он просто никогда не публиковал подобную информацию. Поэтому бизнес находится в состоянии неопределенности. Вопрос: Не случится ли так, что один и тот же орган получит право формировать официальный рыночный диапазон цен и контролировать его соблюдение налогоплательщиками? Пока так получается. Поэтому бизнесу следует предпринять меры, чтобы себя от этого обезопасить. Например, с помощью документации доказать, почему не были применены официальные источники – смотрите мой комментарий выше. Кроме того, бизнесу следует выбирать те источники, которые подходят ему с учетом критериев сопоставимости, указанных в законе. То есть нужна четкая и логичная аргументация, с которой нельзя было поспорить – именно это поможет бизнесу в сложившейся ситуации. Ответ: Вернемся еще раз к диапазону рентабельности – речь идет о конкретных операциях? Ведь сложно говорить о рентабельности в целом, допустим, предприятия, которое занимается и производством масла, и выращиванием зерна, и его торговлей, и перевалкой. Ответ: Здесь важно понять, какие операции подпадут под контроль по трансфертному ценообразованию, по каким нужно готовить отчетность и документацию, а также рентабельность какой из сторон сделки целесообразно тестировать. Если это будет зарубежный трейдер, как мы рассматривали в примере ранее, рентабельность будет определяться по трейдерским операциям. Если нужно будет тестировать украинские операции, рентабельность будет определяться по каждому юридическому лицу, скорее всего, по группе схожих операций. Вопрос: Не будет ли препятствием отсутствие этой информации по Украине? Ответ: Позвольте повториться. По экспортным операциям - не факт, что украинская информация будет нужна. Если будет тестироваться маржинальность зарубежной торговой компании, то и информация будет использоваться зарубежная. Это не должно смущать ни бизнес, ни контролирующие органы, так работает весь мир. Если под контроль попадут операции внутри страны, то существуют базы данных, например, Ruslana, в которых содержатся данные по украинскому бизнесу. Если их будет недостаточно, можно использовать информацию по смежным рынкам, таким как Россия, Казахстан и т. д. Вопрос: Во время недавней встречи министра доходов и сборов Украины Александра Клименко с членами Европейской Бизнес Ассоциации поднимался вопрос о том, что сейчас налоговая заинтересована при импорте повышать цену для увеличения НДС. Однако когда мы придем к трансфертному ценообразованию, там будет обратный интерес. Ответ: Можно сказать, что у Миндоходов сегодня два 'крыла': таможенное и налоговое. Одному интересна стоимость повыше, другому – пониже. И эта проблема существует во всех странах, нигде нет ее идеального решения. С внедрением новых правил по трансфертному ценообразованию Министерству придется искать компромисс. Например, принять как данность рыночность цен для таможенных целей при заключении крупным бизнесом с Министерством предварительного соглашения о ценообразовании. Нужно принять решение, что в этом случае таможенная стоимость не повышается. Или же если бизнес, который подает документацию по трансфертному ценообразованию, проверен, и не было найдено никаких нарушений, то можно облегчить ему жизнь в таможенной сфере на будущее. Например, не проверять каждую товарную партию в момент таможенного оформления, а перенести контроль на стадию пост-аудита, проводимого раз в несколько лет. Вопрос: Вы уже упомянули о предварительном согласовании. Первоначально звучали варианты: давайте отраслевые ассоциации придут, предварительно согласуют. Но насколько мы понимаем из мирового опыта, этот вариант все-таки не работает: если идет согласование на уровне конкретного крупного налогоплательщика и налоговой, тут нельзя согласовать с ассоциациями. Ответ: Нет, нельзя, потому что речь идет о каждой конкретной операции. Согласовывать можно диапазон цен или рентабельности, источники информации о них, методы определения рыночной цены и т.д. Во всем мире договор заключается в формате "налогоплательщик и налоговый орган" или "налогоплательщик - налоговый орган одного государства - налоговый орган другого государства". Пока что у нас в Налоговом кодексе нет четкой процедуры заключения двусторонних соглашений. Кабмин на прошлой неделе утвердил процедуру заключения многосторонних соглашений, но не двусторонних. А эта процедура, мне кажется, очень важна для того, чтобы исключить коррупционную составляющую и, в конце концов, не ставить под сомнение жизнеспособность долгосрочных соглашений. Возьмите ситуацию до 1 сентября: было постановление Кабмина о порядке заключения соглашения на 2,5 странички. Многие бизнесы получили предложения подписать соглашения в срочном порядке. Мы, как консультанты, не рекомендуем этого делать, поскольку для того, чтобы убедиться, что соглашение будет жизнеспособно через год или два, нужно раскрыть налоговым органам всю подоплеку ценообразования, подготовить документацию, обосновующуюрыночность ценообразования на основе планов, прогнозов. Это сложный процесс, занимающий много времени, и, наверное, не все бизнесы к этому готовы. Давайте посмотрим на наших соседей - страны Центральной и Восточной Европы, там в первые годы действия новых правил было заключено не более двух десятков соглашений. Крупному бизнесу необходимо взвесить все преимущества и риски заключения предварительных соглашения о ценообразовании, и если первые преобладают, то начать диалог с Министерством доходов и сборов по разработке "дорожной карты" для заключения соглашения. Вопрос: Еще один ключевой вопрос, волнующий бизнес, это то, что закон о ТЦО вступил в силу с 1 сентября 2013 года, фактически посреди года. Как готовить требуемую отчетность? Постановления Кабмина появились только сейчас и далеко не все еще официально опубликованы. Как учитывать эти периоды? На эти вопросы есть какой-то ответ, какой Вы видите выход из ситуации? Ответ: У бизнеса возникает много вопросов, как по применению новых правил, так и по составлению отчетности. Я бы разделил их на две части. Первая – конкретизация норм закона в отношении отдельных видов деятельности, например, посреднических операций, кредитных операций, сделок на территории Украины с экспортерами. По этим вопросам требуется обобщающее разъяснение Министерства доходов и сборов, которое, насколько нам известно, готовится. Бизнес ожидает, что такое разъяснение будет основано на паритете интересов бизнеса и государства. Давайте приведем практический пример. Я беру у связанного лица кредит на сумму 50 млнгрн и плачу проценты 10 тыс. грн за четыре месяца 2013 года. Формально я совершил две операции со связанным лицом на общую сумму 50,01 млн грн, и они должны контролироваться с точки зрения трансфертного ценообразования. Из этих двух операций государство может заинтересовать только выплата процентов, поскольку они формируют мои расходы и доходы моего контрагента. Но сумма этих процентов гораздо ниже установленного для контроля порога в 50 млн. Поэтому разумно ожидать от государства разъяснения о том, что в приведенном мной примере контролируемых сделок нет, отчетность и обоснования рыночного уровня процентов подавать не надо и контрольные мероприятия проводить не надо. Вторая категория вопросов связана с отсылочными нормами, требующими принятия подзаконных актов, например, источников информации о рыночных ценах, о которых мы уже говорили, а также списка низконалоговых юрисдикций, порядка расчета рыночного диапазона цен и рентабельности, и т.д. . Необходимо тщательно проанализировать формулировки принятых подзаконных актов и привести их в соответствие с передовой мировой практикой. То же касается формы отчета о контролируемых сделках, он должен быть достаточно простым и не перегруженным информацией, не подменять собой документацию по трансфертному ценообразованию, которая должна подаваться по запросу налоговых органов. Вопрос: Насколько сейчас прорабатывается идея консолидированной отчетности? Ответ: Насколько мне известно, по консолидированной отчетности был подан законопроект, сейчас он находится на стадии обсуждения. Сама идея создания консолидированной группы плательщиков по своей сути нормальная и цивилизованная. Во многих европейских государствах это разрешено. Если мы пойдем по пути европейской интеграции дальше, рано или поздно мы к этому придем. Это только вопрос времени. Другое дело, что в Европе есть несколько форм консолидации. Можно консолидировать финансовую отчетность полностью, можно консолидировать только налоговую отчетность, можно просто передавать прибыли и убытки. Есть разные формы, и Украина должна решить, по какому пути пойти. Если вернуться к трансфертному ценообразованию, то фактически правило консолидированной группы в большинстве стран означает, что сделки внутри страны не контролируются в пределах группы, а всё, что выходит из группы связанным лицам (либо импорт, либо экспорт) контролируется. Это, в принципе, соответствует духу того, что Украина пытается достичь – попробовать поставить экономический заслон операциям с низконалоговыми странами, там, где они осуществляются исключительно из налоговых соображений. Вопрос: Можно ли как-то оценить стоимость внедрения ТЦО для бизнеса? Ответ: Я бы не стал сейчас оценивать стоимость, потому что эта цифра в любом случае не будет точной. Всё зависит от бизнеса, от количества контролируемых операций. Я могу только утверждать, что на это нужны человеческие ресурсы. Сегодня крупный бизнес пытается назначить либо группу ответственных, либо конкретное лицо, которое будет именно этим заниматься, а некоторые даже планируют создать мини-отдел. Это правильно, потому что силами одних финансистов и бухгалтеров эти вопросы не решить. Мы уже долго с этими правилами работаем в Европе и видим, что успех подготовки к новым правилам зависит от эффективности координации действий различных служб на предприятии: коммерсантов, финансистов, налоговиков, юристов и айтишников. А это уже, как минимум, трата большого количества времени. Вопрос: Чувствуете ли вы как консультанты интерес судов к этой тематике, так как рано или поздно у них окажутся на рассмотрении эти сложные споры? Ответ: Пока у судов не было повода для такого интереса. Если бизнесу отчетность нужно будет подать к 1 мая, то налоговики запросят документацию в июле-августе 2014 года. Потом нужно будет провести мониторинг, на это уйдет ещё от месяца до двух, сентябрь-октябрь. И только после этого налоговикам можно будет выходить на проверку, которая может длиться от полугода до года. С учетом обжалования в административном порядке, может случиться, что в суды дела по трансфертному ценообразованию не попадут еще года полтора-два. Хотя я бы рекомендовал нашим судебным органам уже сейчас начать обмен опытом по подобным делам со своими коллегами-судьями из других стран. Это позволило бы им узнать, как за границей суды решали подобные вопросы и подготовиться к разрешению аналогичных споров в Украине. Вопрос: Какой процент дел на практике доходит до суда? Ответ: О проценте дел я не скажу, однако могу утверждать, что это самые громкие дела с самыми крупными начислениями. То есть, все громкие дела по трансфертному ценообразованию исчисляются сотнями миллионов долларов, это действительно большие суммы. Вопрос: В большинстве случаев за рубежом бизнес пытается договориться или предпочитает судебные разбирательства? Ответ: Формально договориться можно, для этого существует процедура предварительного согласования цен, о которой мы уже говорили. Экономические предпосылки для договоренности имеются, ведь говоря о рыночности цен или рентабельности, речь всегда идет о диапазоне - это справедливый экономический показатель. Многие страны умело пользуются этим, для обеспечения стабильных налоговых поступлений в бюджет и гарантирования бизнесу отсутствие налоговых претензий на определенный срок. Для того, чтобы такую возможность реализовать, бизнесу нужно раскрыть полностью все карты, а налоговому инспектору – их понять. Будет ли такой механизм успешно реализован в Украине в ближайшем будущем, я не знаю. Вопрос: Какие особенности ТЦО на фармацевтическом рынке? Ответ: Фармацевтическое законодательство является одним из самых зарегулированных - это касается не только Украины, но и многих других стран мира. Например, такой аспект законодательства, как регулируемые государственные надбавки на некоторые лекарственные препараты или медицинские изделия. Как результат государственного регулирования может возникнуть ситуация, когда украинский оптовик продает регулируемые препараты ритейлерам себе в убыток. Возникает первый вопрос: что будет с этими убыточными операциями с точки зрения ТЦО? Эта проблема свойственна не только Украине, но и для многим зарубежным странам. Мировая практика такова, что к операциям с регулируемыми препаратами должен применяться общий подход правил ТЦО. То есть, с точки зрения ТЦО, операции со связанными лицами - контролируемые, а не со связанными лицами – не контролируемые. Если это не связанные лица, возникает вопрос о правомерности убыточности как таковой. В таком случае налоговые органы могут аргументировать, что данная операция не является хозяйственной, поскольку продавец доход не получил, и попытаться оспорить убытки. Но речь именно о ТЦО тут не идет. А вот если продажа осуществляется со связанными лицами, то тут уже включается контроль с точки зрения ТЦО. Например, украинский оптовик продает такие-то препараты и в целом его деятельность прибыльна, но по продажам отдельных препаратов она убыточна. Какой подход для целей ТЦО можно применить в подобном случае? В мировой практике (Франция, Германия, Китай) возможно применение так называемой «смешанной маржи», которая учитывает одновременно как прибыльные, так и убыточные продажи. Мы не знаем, какой подход применят наши налоговые органы, но, учитывая то, что исторически они рассматривают хозяйственную деятельность не как общий результат, а как совокупность отдельных операций, то маловероятно, что "смешенная маржа" будет ими воспринята. Тем более что наши налоговые органы склонны перенимать подход у ближайших соседей, в частности РФ, где "смешанная маржа" также не принята. Здесь возникает смежный вопрос. Если есть убыточные операции, как их профинансировать? Поскольку зачастую украинская компания импортирует медпрепараты у компании группы, то в таком случае вступают в силу компенсационные механизмы. Например, выплата бонусов либо приобретение маркетинговых услуг нерезидентами-копаниями группы. Возможно также предоставление нерезидентом скидок постфактум. Однако в Украине такой подход неэффективен, поскольку регулируемые надбавки на медпрепараты рассчитываются исходя из уже дисконтированной стоимости товара. Учитывая некоторую неясность природы бонусов, на практике в Украине они применяются редко. Маркетинговые услуги более понятны и потому более распространены, но влекут за собой НДС, что является дополнительным расходом для компании-нерезидента. В связи с маркетинговыми услугами возникает еще один вопрос. Поскольку для целей ТЦО важны функции и риски компании, то потенциально предполагается, что большее количество принимаемых на себя функций обуславливает, в свою очередь, и большую рентабельность для деятельности такой компании, и поднимает вопрос о цене маркетинговых услуг. А учитывая определенную специфичность фармацевтической отрасли, выбор обычной цены путем сравнения конкретных цен аналогов продаж маркетинговых услуг может быть проблематичным. Скорее всего, будет приниматься во внимание не просто сравнение цен, а сравнение рентабельности, к чему, как мы уже говорили, налоговые органы пока что не совсем готовы. Вопрос: То есть, в любом случае речь идет о рентабельности? Ответ: Думаю, скорее всего, да. Вопрос влияния функций компании на ее рентабельность может возникнуть также для тех компаний, которые занимаются клиническими исследованиями. Зачастую через них транзитом проходят медицинские препараты и изделия, которые принадлежат спонсору. Как быть в таком случае? Должны ли мы принимать во внимание, что мы берем на себя определенные риски, связанные с движением этих товаров? Как это влияет на нашу рентабельность? Вопрос: А ритейлеры попадают сюда? Там тоже большие обороты. Например, наши крупные торговые сети, у них тоже одни операции убыточны, другие более прибыльные. Каков здесь может быть подход фискальных органов, можно ли тут группировать? Ответ: Ситуация будет приблизительно та же. Если операции осуществляются со связанными лицами – руководствуемся правилами ТЦО. Если не со связанными, то возвращаемся к общей практике – убыточная деятельность может быть оспорена налоговыми органами, как "нехозяйственная". Но тут, в случае достаточной обоснованности позиции налогоплательщика, есть хороший шанс защитить свою позицию в суде, что мы и наблюдаем на практике.