Эксклюзивное интервью исполнительного директора Европейской Бизнес Ассоциации (ЕBА) Анны Деревянко порталу Green Deal

Автор: Сергей Шестак

- В 2020 году в EBA появился комитет промышленной экологии и устойчивого развития. Ваша бизнес-ассоциация первой в Украине отреагировала на "зеленый" тренд, в том числе на Европейский "зеленый" курс. В какой момент вы осознали, что такой комитет необходим?

- С принятием Европейским cоюзом стратегии Green Deal в 2019 году стало понятно, что ЕС будет перестраивать свою экономическую модель для достижения углеродной нейтральности к 2050 году. Очевидно, что Украина, являясь непосредственным соседом ЕС, будет вынуждена адаптироваться к новым условиям.

Тем временем в украинском бизнес-сообществе начали появляться мысли относительно того, что нужно озвучивать свои предложения как на украинском, так и на европейском уровнях. Количество людей, желающих объединяться и обсуждать эти вопросы, стремительно росло. Бизнес начал переживать о том, как будет выглядеть Украина в новой климатической парадигме, а мы в свою очередь увидели этот запрос и решили его поддержать. Так, собственно, и родился комитет, по инициативе наших членов. Его главная цель – донести власти и общественности позицию бизнеса и переживания предприятий касательно вопросов климатической политики.

- Каковы результаты работы комитета за более чем полтора года?

- Комитет выпустил свыше 80 позиционных документов (position papers), провел более 100 встреч и работает преимущественно в таких направлениях, как реформа экологической инспекции, эконалог, управление промышленными отходами, промзагрязнение, недропользование, оценка влияния на окружающую среду и проблемы изменения климата.

Среди достижений, в частности, – урегулирование ситуации с выдачей профильным министерством выводов по оценке влияния на окружающую среду во время карантина. Они не выдавались - мы заявили о проблеме, нардепы приняли закон и их стали выдавать. Также в числе достижений инициирование переговоров о неприменении к украинским импортерам в ЕС механизма углеродной корректировки импорта (CBAM), стандартизация процедуры выдачи разрешений на выбросы в регионах.

Кроме того, нам удалось добиться снятия законопроекта №4167 о промвыбросах. Там были коррупционные риски. Решение об экономической целесообразности внедрения тех или иных технологий, согласно документу, принимало бы Минэкологии единолично.

- Какие у вас сложились отношения с чиновниками?

- С кем-то более теплые, с кем-то – менее…

- А с кем более?

- У нас по вопросам евроинтеграции уже давно сложились хорошие отношения с вице-премьером Ольгой Стефанишиной, поэтому и по климатической проблематике с ней выстроилось достаточно конструктивное общение.

Другое дело, что некоторым позиция бизнеса не нравится. Ну что ж… Мы в свою очередь всегда выступаем за открытый диалог: возможно, мы где-то неправы и готовы пересмотреть свою позицию. EBA, как и бизнес в целом, хочет, чтобы нас слышали, чтобы можно было встретиться и обсудить те или иные вещи. Очень важно, чтобы в процесс принятия решений по вопросам регулирования работы бизнеса вовлекали сам бизнес, а практика решения вопросов за закрытыми дверями уходила в прошлое.

- А кто больше всего вам оппонирует?

- Некоторые депутаты, министерства…

- Минэкологии?

- Как пример. Хотя мы с ними работаем прекрасно, и я благодарна за тот диалог, который у нас есть. В рамках такого диалога у нас могут быть разногласия, разные точки зрения - и это нормально. Мы это не воспринимаем на свой счет и всегда за чистоту в этом плане. Мы за общность интересов и хотим, чтобы нас услышали.

- В EBA состоят почти 1000 компаний. Сколько из них и из каких сфер примерно имеют практический план действий, даже пусть неофициальный, для минимизации влияния на окружающую среду?

- Сложно сказать. На первый взгляд кажется, что это должны быть в основном международные и энергетические компании, но об экологии и климате, по моему мнению, задумываются почти все компании. И этот посыл идет не только из Европы, как в случае с Green Deal, но и от самих потребителей. Многие молодые люди, и не только, начинают думать о том, как сделать свое потребление более устойчивым и оказывать меньшее влияние на окружающую среду. Производители при этом мониторят потребительские предпочтения и волей-неволей становятся более экологичными.

Более того, даже в EBA мы задумываемся об устойчивом развитии. К концу этого года планируем окончательно запустить платформу-маркетплейс Second Chance Bank. Все компании имеют стандартный набор офисных принадлежностей: мебель, компьютеры, электроника и т.д. – которыми мы пользуемся каждый день. Но вдруг компании нужно, к примеру, переехать, продать мебель или заменить на что-то новое. Хорошо, когда она находит, куда можно ее продать или отдать, но зачастую приходится ее просто выбрасывать на мусорку. Это, конечно, негативно влияет на экологию, потому что переработка отходов у нас совершенно не развита. Мы же предлагаем, чтобы люди более ответственно потребляли и могли сообщать нам об этой, к примеру, мебели, которой мы постараемся найти применение через наш маркетплейс. Мебель кому-то да пригодится, бесплатно или за символическую плату. Наша задача – найти нового пользователя для той вещи, которая уже не нужна предыдущему. Уверена, что это будет не менее интересно и компаниям, которые тоже думают, каким образом они могут помочь стране, и даже планете.

- Что выступает главным стимулом у бизнеса к более устойчивой деятельности? Ведь такой подход тоже должен быть прибыльным…

- Во-первых, зачастую в такой ситуации у бизнеса появляется лучший доступ к международному финансированию, например к кредитам, так как инвестиционный рейтинг улучшается. Во-вторых, это очень хороший пиар-инструмент как для общества, так и для инвесторов, особенно если компания котируется на бирже. Можно таких стимулов найти немало, но мне кажется, что в основе все равно лежит искреннее желание сделать вклад в сохранение окружающей среды и здоровья людей. После этого уже появляется возможность капитализировать это желание.

- А вот если, к примеру, получается так: я решил заняться переработкой пластика или шин, вложился в линию, наладил поставку сырья, все устроил, но на выходе на мой вторпродукт нет спроса в Украине. Что делать?

- Нужно создавать спрос на данные вещи. Если нет, то нужно экспортировать. Шведы вообще мусор импортируют и хорошо на этом зарабатывают. Им не хватает своего мусора для заполнения перерабатывающих мощностей.

- У нас, кстати, такая же ситуация. В Украине есть предприятия по переработке вторсырья, но даже они вынуждены импортировать макулатуру, пластмассу и стеклобой для заполнения мощностей. Причем импортируют на сумму 1,2 млрд грн, по данным "Укрвторма"…

- У нас же другая проблема. Мусора в нашей стране - завались, но его никто не сортирует. К тому же коррупцию никто не отменял, и бывает такое, что люди, которые принимают решения на центральном и региональном уровнях, ищут свой интерес в таких проектах, как переработка мусора.

- Бывает…

- Бывает, скажем дипломатично. Я искренне надеюсь, что сейчас такая практика менее популярна во властных кругах, учитывая, что у нас появилось новое поколение политиков. Но насколько я знаю, такое еще существует. А если есть такой корыстный интерес у политиков, то движение идет вопреки, а не благодаря действиям тех decision-makers, которые должны решать вопросы, связанные с утилизацией мусора.

Мне до сих пор непонятно, почему в нашей стране нет достаточного количества заводов по утилизации мусора. Почему мы до сих пор не подошли качественно к решению вопроса сортировки мусора? Даже я, как представитель домохозяйства, сортирую мусор, но при этом понимаю, что мой отсортированный мусор, который мы привозим и разделяем по бакам, в конце концов все равно вывозится вкупе с остальным.

- Могли бы назвать устойчивые роды деятельности, которыми стоит заниматься в Украине и которые сулят высокую доходность?

- В перспективе это как раз может быть деятельность в сфере переработки отходов (бытовых, промышленных, пищевых), в области возобновляемых источников энергии, а также проекты, связанные с улавливанием и хранением СО2.

С другой стороны, взять ту же "зеленую" энергетику. Покуда есть "зеленый" тариф, этим очень выгодно заниматься, но вы сами видите, в какой стрессовой ситуации сейчас находятся "зеленые", и уже не первый год. Мы понимаем, что и государство, и бизнес по-своему правы и имеют свои аргументы, но в итоге бизнесу и инвестклимату от этого не легче. Мы очень надеемся, что будет какая-то договоренность и ситуация "разрулится".

- Каким образом?

- Должны соблюдаться ранее достигнутые договоренности.

- "Зеленый" тариф?

- Да. Должно быть доверие между бизнесом и органами власти и вера в то, что их слово и закон имеют первостепенное значение. Принцип таков, что чем жестче мы стоим на исполнении закона, тем лучше это для бизнеса, потому что тогда прогнозируемы регуляторные и налоговые сферы. Почему в США или, скажем, в Скандинавии хорошо развиваются стартапы? Там есть прогнозируемое законодательное поле и прогнозируемые отношения с органами власти.

- После заявления президента Эстонии о том, что в Украину не стоит инвестировать, информпространство буквально взорвалось заметками на этот счет. Давайте как раз поговорим об инвестициях, в частности в "зеленую" энергетику. Как с этим обстоят дела?

- Она (президент Эстонии Керсти Кальюлайд – GD) действительно сказала, что лучше торговать, и объективно так оно и есть - так безопаснее. Инвестиции – это всегда страх и риск, это нормально. Но президент Эстонии сказала так, а кто-то может сказать иначе. К примеру, в ряде европейских стран считают, что стоит инвестировать. Важно понимать, что нужно инвестору.

В "зеленую" энергетику Украины проинвестировали уже много, теперь важно понять, что будет с теми инвесторами, которые уже зашли к нам. Зашло много - главное их "не кинуть".

- Точнее не скажешь. А как сейчас инвесторы относятся к разговорам об отмене "зеленого" тарифа?

- Их это, конечно, пугает.

- Некоторые говорят, что Украина не доросла до "зеленой" энергетики: мол, нечего нам этим заниматься, потому что у нас нет денег платить инвесторам и мы погружаемся в огромные долги. Как вы оцениваете такую позицию?

- Как вам сказать. Мне кажется, надо было раньше думать. На этот случай есть хорошая украинская пословица: "Бачили очі, що купували – їжте, хоч повилазьте". Можно по-разному к этому относиться, но если уже взялись за что-то, нужно тащить. К тому же если мы так будем ставить вопрос, то уже никуда не вырастем. Нам надо системно меняться – людям и стране. Пандемия нам о том же говорит. И нужно так меняться, чтобы извне это замечали. Необходимо решить проблемы в сфере "зеленой" энергетики так, чтобы от этого не пострадал наш имидж на международной арене и нам потом не вспоминали, как мы "кинули" инвесторов.

- И напоследок, чем недоволен украинский бизнес в отношениях с государством?

- "Зеленая" политика все еще монополизирована Минэкологии. Процесс ее интеграции в экономическую повестку страны только начинается и будет долгим и непростым.

Кроме того, бизнес недоволен случаями манипуляций по экологической тематике со стороны госорганов при разработке законопроектов и нормативно-правовых актов. Европейские практики имплементируют в украинское законодательство на свое усмотрение: что-то включают частично, что-то полностью и даже больше. При этом замечания бизнеса не учитываются. Не хотелось бы думать о некомпетентности кадров, но качество законодательных инициатив от этого явно страдает.

В конце концов в госполитике нет комплексности. Нет целостного видения и четкости в законодательстве. Экореформы идут только с точки зрения экологии без учета экономических и социальных составляющих.