Член правления ПриватБанка Самарина: Мы полностью блокированы от управления латвийским PrivatBank
Эксклюзивное блиц-интервью члена правления ПриватБанка Анны Самариной агентству "Интерфакс-Украина"
-- В конце 2017 года ПриватБанк нанял FinPoint Investment Advisors для поиска покупателей на принадлежащий ПриватБанку 46,5%-й пакет акций в латвийском PrivatBank. Каковы результаты этой работы? Каковы планы банка в отношении нового найма посредника для продажи доли?
- Действительно, компанией FinPoint проведена огромная работа, имевшая результатом ряд предложений. Тем не менее, ни одно из них не было реализовано, в основном, по причине желания потенциальных инвесторов получить 100% пакет. У других акционеров латвийского AS PrivatBank не было в тот момент желания продавать свои доли. Мы, по-прежнему, имеем намерение юридически выйти из состава акционеров, так как фактически мы полностью блокированы от управления компанией, наши рекомендации не принимаются во внимание менеджментом, наши подходы к улучшению ситуации в компании не находят поддержки у других акционеров. При этом, если позиция других участников не изменится, наше намерение останется намерением. Открытым остается вопрос, что думает по этому поводу латвийский регулятор.
-- Во сколько тогда оценивался пакет для возможной продажи? Какова его стоимость сегодня по балансу и ее динамика за последние годы?
- Это конфиденциальная информация, мы не можем ею делиться по условиям соглашения с потенциальным инвестором. Что касается стоимости в нашем балансе, то она стремится к нулю и была обесценена после национализации на основании заключения независимого сертифицированного оценщика.
-- Как выглядит структура собственности PrivatBank на данный момент? Кто (или какая группа) является контролирующим акционером? Какое участие ПриватБанк принимает в управлении своей "дочкой"? В частности, насколько решение о фокусировании латвийского Привата в следующем году только на кредитовании и привлечении вкладов было согласовано с украинским ПриватБанком?
-- Структуру акционеров можно найти в публичной финансовой отчетности латвийского AS PrivatBank (например, отчетность по состоянию на 30 июня 2020 года, которая доступна по ссылке, стр. 6), которая говорит, что украинский ПриватБанк обладает 46,54% – то есть мы акционер, владеющий самой крупной долей. Но, как это ни парадоксально, в ходе общих собраний акционеров почему-то в подавляющем большинстве случаев наш голос единственный и прямо противоположен всем остальным голосам (как правило, согласным друг с другом). Другими акционерами являются группа частных лиц (27%), три кипрских компании и компания из Белиза.
-- Как вы оцениваете возможность объединения пакета ПриватБанка с пакетом кого-либо из акционеров для формирования контрольного пакета и его продажи или управления банком? Делал ли ПриватБанк такие предложения, а если нет, то планирует ли такие действия?
Мы искали различные возможные конфигурации для продажи пакета, однако, безуспешно.
Между тем, в банке не происходят никакие кардинальные изменения, он продолжает проедать капитал, менеджмент не может вывести банк из этого состояния. Обычно такая ситуация в рыночной практике ведет к ликвидации.
Для любого регулятора – такой конфликт между акционерами – это красная тряпка, и мы невольные заложники этого конфликта.
-- Латвийская пресса в 2018-2019 годах писала о попытке PNB Banka (ранее – Norvik banka) приобрести PrivatBank. Что вам известно об этой возможной сделке, как в ней был задействован, и каково к ней было отношение ПриватБанка?
- Мы были заинтересованы продать нашу долю, т.к. наша стратегия не подразумевает развития заграничных направлений бизнеса. К сожалению, сделка не состоялась.
- Ведете ли с латвийской дочкой какую-то финансовую деятельность, есть ли в этом необходимость? Почему?
- Мы прекратили любую финансовую деятельность с латвийским PrivatBank. Корреспондентские отношения с ним отсутствуют. Мы не можем вести бизнес с такими контрагентами, поскольку, по нашей оценке, это сопряжено с репутационными рисками.
Напоминаем, что к банку был применен штраф латвийского регулятора в размере EUR1 млн в связи с выявленными нарушениями по итогам системы внутреннего контроля в сфере противодействия отмыванию денег.
- По данным Ассоциации финансовой отрасли, в первом полугодии этого года убытки PrivatBank составили EUR2,833 млн, что в четыре раза больше, чем за соответствующий период 2019 года. С чем связан такой убыток?
- Мы получаем информацию о банке только из публичной финансовой отчетности – также, как и вы. Из нее мы видим, что это убыток от переоценки каких-то активов и дополнительные страховые резервы. То есть продолжающееся проедание капитала.
- Как вы оцениваете вероятность докапитализации PrivatBank и возможность отнесения его центробанком Латвии к категории неплатежеспособных? Какой убыток понесет в связи с этим украинский ПриватБанк?
- У банка пока достаточно ликвидности и капитала, но при условии… мы не знаем, насколько адекватно оценена недвижимость в балансе банка, какова реальная стоимость такого актива, как самолет, достоверно ли оценено качество кредитного портфеля, а главное – насколько быстро банк сможет реализовать эти активы в случае наступления проблем. Поэтому, мы ожидали бы от других акционеров трезвой оценки ситуации. Действующая бизнес-модель банка требует кардинальных изменений, а это крайне непросто на небольшом и очень "плотно" занятом прибалтийском рынке.
- Планирует ли ПриватБанк принимать участие в докапитализации PrivatBank в случае необходимости, на каких условиях и какой суммой?
- Нет. Мы не имеем возможности управлять банком. Вы дадите публичные средства тому, кто игнорирует вас как инвестора?
-- Входят ли пакеты экс-владельцев ПриватБанка в PrivatBank в перечень активов, на которые претендует государственный банк в рамках судебных споров по возмещению ущерба, и которые могут быть арестованы? Каковы возможные последствия этого для PrivatBank?
- Не можем комментировать, поскольку юридическая стратегия Банка является конфиденциальной.