Интервью и.о. главы Национального банка Украины Якова Смолия

 

Вопрос вашего назначения стоял на повестке дня уже месяца три, тем не менее Нацбанк за это время трижды принимал непопулярные в украинском политикуме решения о повышении учетной ставки. В последние несколько недель такое политическое давление на НБУ только усилилось, в частности премьер заявил о необходимости снижения учетной ставки, а первый вице-премьер – о передаче части полномочий Нацбанка Совету по финансовой стабильности. В парламенте звучат еще более радикальные предложения. Насколько принципиально вы готовы продолжать независимую политику, несмотря на такую позицию Кабмина и Верховной Рады? Это ваша принципиальная позиция? Вы ее со всеми фракциями отстаивали?

Принципиально или нет, тут следует исходить из другого: Национальный банк наделен определенным мандатом. Ценовая и финансовая стабильность – наши ключевые задания. Мы сегодня исходим из того, что инфляция – враг сбережений людей и инвестиций бизнеса. Если деньги, которые на руках, обесцениваются, грош цена Национальному банку. Соответственно, несмотря ни на какие политические заявления и комментарии, мы должны делать все, что от нас зависит, чтобы достичь поставленных целей по инфляции. Да, высокая учетная ставка не благоприятствует экономическому развитию, и мы это тоже учитываем, принимая решение по монетарной политике. Кроме того, мы наблюдаем, что с момента повышения учетной ставки стоимость кредитных ресурсов почти не изменилась. То есть, ликвидность банковской системы позволяет выдавать кредиты, и учетная ставка не является для них препятствием.

Стоимость кредитных ресурсов для заемщиков зависит не только от стоимости денег для коммерческого банка, но и от рисков, которые коммерческий банк берет на себя, кредитуя клиента. И об этом мы говорили на фракциях, когда я общался с депутатами. Не полностью еще обновлена судебная система и не прошла еще ожидаемая бизнесом судебная реформа. Не принят также ряд законопроектов, о которых мы уже более полутора лет говорим: о защите прав кредиторов и взаимоотношениях с заемщиками. Большую нагрузку на банки дает портфель неработающих кредитов, поскольку нет инструмента для их нормальной реструктуризации. С другой стороны, отсутствует закон о защите прав потребителей финансовых услуг. Если бы парламент смог в короткий период проголосовать необходимые законопроекты, это стало бы стимулом для более свободного режима кредитования.

Мы говорили еще о том, что банковский сектор сконцентрирован у государства – это более 50% рынка. Госбанки, по сути, стали маркетмейкерами. Чтобы влиять на их деятельность, нужно принять законопроект о корпоративном управлении государственными банками. Отсутствие наблюдательных советов в двух госбанках – Ощадбанке и Укрэксимбанке - не благоприятствует их нормальному функционированию.

 

Как вы планируете улучшать координацию с Кабмином и Советом по финансовой стабильности, к чему вас постоянно призывают?

 У нас координация с Кабинетом министров и сейчас неплохая, особенно с Министерством финансов. Начиная примерно с середины прошлого года, мы ведем коммуникации на постоянной основе, проводим постоянные совещания по обслуживанию внешнего долга, по внутренним заимствованиям, по платежному календарю. В этом году уже несколько раз встречались по платежному календарю этого года и составили уже прогноз по обслуживанию заимствований на 2018-м и 2019 гг.

 

Уже есть календарь и на 2019 год?

Да, уже имеем для себя прогноз в виде платежного календаря. Напомню, что мы в прошлом году сделали репрофайлинг ОВГЗ в портфеле Нацбанка вместе с Минфином. Это снизит нагрузку по обслуживанию Минфином внутреннего долга.

 

В Минфине, насколько я знаю, достаточно нервно воспринимают ваше повышение учетной ставки, так как это приводит к подорожанию госзаимствований.

В определении ставок по госзаимствованиям ключевую роль играет не учетная ставка, а то, какая у внутреннего рынка есть ликвидность, насколько внешние инвесторы готовы вкладывать средства в украинскую экономику, и зависит под какой процент Минфин может себе позволить разместить облигации. Очень интересная картина наблюдалась в конце января – начале февраля, когда иностранные инвесторы вошли во внутренние гривневые ОВГЗ.

 

Их вход также ставят Нацбанку в вину: на высоких ставках по ОВГЗ зарабатывают еще и нерезиденты, а в экономику деньги не идут.

Дело в том, что Минфин должен каким-то образом финансировать дефицит госбюджета, который принят Верховной Радой: или на внутреннем, или на внешнем рынке, но они должны заимствовать. Плюс есть накопленные долги предыдущих лет, которые тоже надо обслуживать. Поэтому без новых заимствований и ролловера Минфину не обойтись. Идеальный вариант - бездефицитный бюджет  или профицитный, когда мы начнем погашать обязательства и долг будет снижаться. Но из года в год Верховная Рада принимает дефицитный бюджет.

 

Не боитесь "горячих" денег от нерезидентов на рынке ОВГЗ? Украина уже проходила это в 1998 году.

Объемы, которые были привлечены, не такие большие - менее 2% гривневых ОВГЗ в обороте. И мы излишки выкупаем в валютные резервы. Кроме того, в отличие от ситуации с фиксированным курсом, которую мы имели в 1998, сейчас у нас плавающий курс гривни. А значит, при активном притоке валюты в страну курс укрепляется, и это лишает нерезидентов, инвестирующих "горячие" деньги, стимула заводить их сюда.

 

А есть ли опасность, что объемы будут очень большими?

Мы обсудили риски с Минфином, и он постепенно ограничивает объем краткосрочных ОВГЗ, размещаемых на первичных аукционах, и переключается на более длинные. У них это медленно, но получается.

 

Давайте заострим вопрос о независимости Нацбанка и его руководителя. Украина вступает в предвыборный год. Представим, что однажды вам звонит президент и говорит: Яков Васильевич, как было бы хорошо снизить учетную ставку или подержать стабильным курс гривни... Какова ваша реакция?

У нас (в НБУ – ИФ) не принимает решение один человек. У нас есть комитеты – действующие органы в составе центробанка, на которых обсуждаются все факторы, влияющие на различные процессы. Вот на днях была очень оживленная дискуссия на комитете по монетарной политике: мы оцениваем тренды на международных рынках, особенно касательно наших экспортных товаров, трудовую миграцию, смотрим, что происходит на валютном рынке. Федеральная резервная система огласила, что четыре раза будет повышать учетную ставку из-за того, что у них начала расти инфляция. Это, в том числе, небольшими шагами добегает до Украины. Мы наблюдали недавно, как аукнулось на украинских евробондах потрясение на мировых рынках ценных бумаг: их доходность выросла до 8%.

Начиная с января, мы начали публиковать подробное описание дискуссии во время заседаний монетарного комитета. Мнение каждого члена, который принимал решение по учетной ставке, было отображено. Это также говорит о коллегиальности решения и о прозрачности его принятия.

 

Тогда существует ли опасность независимости Нацбанка с точки зрения кадровых решений? Вы можете влиять на кадровые назначения в НБУ. Устраивает ли вас нынешний состав его руководства?

Я сегодня не вижу потребности в смене действующего состава правления. Правление эффективно работает и способно принимать решения независимо от ситуации на политическом горизонте. Доказательство этому - соблюдение нашего мандата в отсутствие главы, которая находится в вынужденном в отпуске с мая прошлого года.

 

В случае вашего назначения главой Нацбанка кто станет первым заместителем?. Готовы ли вы уже назвать фамилию кандидата? Это будет человек из Нацбанка или вы хотите кого-то предложить из банковского сектора?

На эту вакансию должен претендовать специалист, владеющий определенными навыками, так как у меня помимо приставки "первый заместитель" есть профильная ответственность: информационные технологии, платежные системы, наличное обращение. На замещение этой вакансии будет объявлен конкурс. Мы рассматриваем внешних и внутренних кандидатов, но при равных условиях преимущество отдаем внутренним кандидатам.

Необходимо также донести до журналистского сообщества и до наших стейкхолдеров, что в Нацбанке в кадровой политике есть определенные ограничения. Допустим, пришел бы сюда завтра другой руководитель, не изнутри, и захотел бы поменять состав правления, привести свою команду. Цивилизованно сделать это тоже не очень легко: закон о Национальном банке сегодня выписан так, что у каждого заместителя есть срок каденции и прописаны условия, при которых он может уволиться. Если человек не хочет по собственному желанию уволиться, то оснований для его увольнения на сегодняшний день лишь несколько: неисполнение обязанностей или утрата безупречной деловой репутации.

Преемственность заместителей не позволит одномоментно сменить направление политики реформ, которое было избрано еще в 2014 году и задокументировано в Комплексной программе развития финсектора до 2020 года. Например, Нацбанк три года назад сказал, что мы переходим к плавающему курсу. Допустим, приходит новый руководитель и говорит, что курс будет фиксированным. Как на это будет реагировать бизнес? Это - шок и потрясение. И поэтому система построена так, чтобы политика Нацбанка не могла резко поменяться и соблюдалась преемственность. Она, конечно, может быть изменена, но об этом нужно говорить наперед, к этому надо подготовить рынок и тех, кто с нами работает, чтобы они понимали, что мы делаем.

Наша политика сегодня прозрачна: мы будем придерживаться жесткой монетарной политики, если инфляция будет существенно отклоняться от установленных целей, мы будем придерживаться плавающего обменного курса. Мы говорим, какие факторы влияют на принятие наших решений. Наши коммуникации всегда доступны и понятны для прессы и экспертов. Публикация наших инфляционных отчетов и других материалов, которые размещаются на нашем сайте, также говорят о прозрачности. Так что решения, которые мы принимаем, могут обсуждаться и являться предметом дискуссии, но они понятны и общедоступны. И на вопрос, что будет завтра, всегда есть ответ: мы об этом говорили и это публиковали. Мы открыты к дискуссии о том, куда движется Нацбанк.

 

А если Верховная Рада в популистическом угаре расширит мандат Нацбанка и наделит вас не только ответственностью за ценовую стабильность, но и за рост экономики и борьбу с безработицей?

Сегодня очень много призывов из разных источников, что, возможно, Нацбанк недорабатывает, ни за что не отвечает или его мандат очень узкий. Но прежде, чем принять решение, должен быть какой-то здравый смысл: нигде в мире центральный банк не отвечает за экономику. Только одна Федеральная резервная система - обладатель мировой валюты -- может взять на себя ответственность за обеспечение рабочих мест. Никакой другой центральный банк не имеет такого мандата. И, кстати, расширение мандата -- это изменения в Конституции, а не только в законе о Нацбанке.

 

То есть вы не готовитесь к "Плану Б"?

Мы не прогнозируем, что такие вещи могут произойти.

 

А готовы идти на какие-то компромиссы, на которые постоянно намекают: долгосрочное льготное рефинансирование для особо важных проектов и госпрограмм, промышленно- финансовая политика…

Нацбанк является кредитором последней инстанции. Сегодня субъектом кредитования экономики остаются коммерческие банки. А кредитовать бизнес – это уже их функция. В случае недостаточной ликвидности мы готовы поддержать банковский сектор. У нас для этого разработаны определенные инструменты, которые банки могут использовать при возникновении у них такой потребности и при соответствии банков стандартным для всех критериям. Но ни в коем случае не может быть, чтобы Нацбанк дал кредит конечному субъекту хозяйствования. Мы не кредитуем бизнес. Есть трехуровневая архитектура, где центральный банк имеет свой мандат, коммерческий банк – свой, а бизнес – это бизнес.

 

Речь не о прямом кредитовании, а о предоставлении каких-то льготных условий банкам, чтобы они далее кредитовали каких-то избранных клиентов.

Понятия льготных условий не существует – есть стоимость ресурса, и она формируется рынком. И привилегия, дать тому или другому сектору ниже процент по кредиту, – это привилегия самого коммерческого банка, который работает с клиентами.

 

Возьмем для примера сделку с GE по покупке тепловозов, в которой их покупателем на первом этапе вместо "Укрзализныци" выступил государственный Укрэксимбанк. Насколько я знаю, Нацбанк согласовал какие-то послабления для Укрэксимбанка, так называемые waivers.

Мы можем рассматривать по обращениям министерств или ведомств вопрос несоблюдения некоторых нормативов по размеру кредита в одни руки или так называемые waivers. У нас есть право не применять санкции за нарушение норматива. Это практика, используемая нами. Но здесь нет экономической составляющей, что Нацбанк кому-то дал кредит бесплатно или по заниженным ценам. Это разные вещи.

В кризисный период у нас даже действовал антикризисный закон, согласно которому Нацбанк имел право не применять меры влияния к коммерческим банкам в случае несоблюдения адекватности капитала в определенные периоды. Речь о том, что под индивидуальные нормативы могут предоставляться отдельные разрешения, если это - вопросы государственной важности.

 

Какие профессиональные вызовы вы ставите перед собой после назначения? Возможно, есть какие-то проекты, которые вы хотели бы реализовать на этой должности. Вызовом для Валерии Гонтаревой называли расчистку банковской системы и формирование новой команды в НБУ. Возможно, вашим вызовом будет расчистка небанковского финансового сектора или предоставление больших возможностей для развития сектора финтеха. А может, вы хотите запомниться строительством нового здания Нацбанка?

На самом деле это не такая уж и шутка. У (прежнего руководства - ИФ) Нацбанка был проект строительства современного офисного центра у себя во внутреннем дворе. В 2014 году было такое управление капитального строительства. Они пришли ко мне и сказали, что там, где у нас мойка и гаражи, будет стоять "свечка", но нам ее не согласовывает сосед – Кабмин: мы им заслоним окна или по каким-то другим размышлениям. В результате мы разобрались с запланированными проектами Нацбанка - все такие новации были приостановлены. НБУ имел очень много непрофильных активов, а заложенные планы по нашей стратегии не предусматривали нужды в таких помещениях и инвестициях.

Если говорить о реальных проектах, то есть ряд современных трендов, к которым Нацбанк должен примкнуть. Согласно Комплексной программе развития финсектора до 2020 года, это - наш проект cashless. Мы сегодня тратим очень много ресурсов на изготовление и обслуживание налички. Для банковского сектора это тоже занятие не из приятных: инкассация, перевозка, изъятие, пересчет плюс дополнительные риски. В последние годы преступность значительно выросла: были ограбления инкассаторских машин и убийства инкассаторов. Перевод большей части расчетов в безналичную форму – это одно из наших заданий на перспективу.

Мы рассматриваем несколько вариантов, например, использование системы электронных платежей (СЭП) Нацбанка, которая была внедрена в начале 90-х годов. Хотя она уже имела на протяжении своей работы определенные модификации, сегодня, если мы движемся в европейское сообщество банков, необходимо внедрение Payment Services Directive 2 (PSD2). Это позволит расширить форматы финансовых документов и транзакций, которые можно реализовать в нашей системе платежей. Чем сегодня рынок занят? – Это переводы между физическими лицами, которые очень популярны: перевод денег без открытия счетов.

 

P2P?

Да, P2P, небанковский сектор. Мы считаем, что такой функционал можно будет сделать в новой СЭП, так называемые instant payments – быстрые переводы с гарантией от плательщика до получателя: функционал, в котором мы рассматриваем Нацбанк, коммерческий банк и его клиентов как такую себе виноградную гроздь. Часть операций физлиц гарантированно можно будет делать с использованием нашей платежной системы, хотя это потребует доработки банковских систем коммерческих банков. Мы планируем, что тогда СЭП будет работать круглосуточно. И если банки захотят предоставлять своим клиентам такую услугу и такой сервис 24/7 365 дней в году, то это будет пользоваться спросом.

Есть у нас также проект, который мы анонсировали еще в конце 2016 года, - мы его называем электронная гривня. Это, по сути, наличные в электронном виде, аналог фиатной валюты, которая один к одному будет обмениваться на наличные или безналичные. Транзакции собственников кошельков этих электронных денег будут осуществляться с помощью мобильных устройств, которыми сегодня наполнен весь рынок. Вероятно, уже скоро каждый школьник будет иметь мобильный телефон и делать какие-то финансовые транзакции.

Мы сделали определенные наработки в прошлом году, имеем опыт других стран и рассчитываем, что этот проект будет дополнять существующую платежную систему. Некоторые операции, возможно, будут пересекаться, но для определенных клиентов, например, для торговой сети, это будет удобно: чтобы получить деньги по безналичному расчету ей нужно какое-то время, а электронные деньги выглядят привлекательнее.

Немаловажен также тренд кибербезопасности. Эта тема обсуждается сегодня практически на каждом форуме. Даже на последней встрече МВФ осенью прошлого года эта была одна из тем дискуссии. Разработчики программного обеспечения стараются расширить сервисы с использованием гаджетов, а по другую сторону баррикад пытаются написать какие-то хакерские программы, чтобы украсть коды и пароли.

Вопрос кибербезопасности будет стоять краеугольным камнем. И чем больше мы будем продвигаться в цифровую экономику и технологии, тем больше будет возникать угроз и надо будет соответственно больше инвестировать в кибербезопасность.

У нас есть проект, мы его анонсировали, – центр обработки данных Национального банка. Проект полностью готов с точки зрения проектирования.

 

На аутсорсинг не будет отдавать эту функцию?

Нацбанк -- это такая структура, которая не может все отдать на аутсорс, например, золотовалютные резервы или технологии. Для этого должна быть собственная инфраструктура. Центр обработки данных рассчитан не только на информацию, которая обрабатывается в Нацбанке (кстати, у нас информация на 90% составляет банковскую тайну, поэтому и с этой точки зрения передача на аутсорсинг сопряжена с рисками). Мы сможем предоставлять услуги другим госучреждениям, которые с нами сотрудничают, например, Госказначейству, таможне, налоговой, которые сегодня не имеют возможности резервного копирования и хранения информации. Мы проговаривали эти вопросы и готовы им выделить определенный ресурс в наших вычислительных резервах.

На днях у нас была встреча с потенциальными застройщиками. Мы показали разработанный проект и его перспективу. Будет объявлен конкурс по отбору генерального подрядчика. Основное строительство мы планируем завершить в этом и следующем году, завезти туда всю вычислительную начинку с таким расчетом, чтобы в конце следующего года центр уже запустить в эксплуатацию.

Еще один проект, связанный с упомянутым уже выше cashless, - анонсированный нами перевод наличных на обслуживание коммерческому сектору. Мы сегодня выходим из регионов: в перспективе в 2019 году все наши помещения и хранилища, где хранятся наличные, мы планируем передать банкам. Сегодня у нас три банка, которые отвечают нашим требованиям: государственные Ощадбанк и Приватбанк и частный банк "Аваль", у которых есть вся инфраструктура принять наши помещения и обслуживать на местах коммерческий сектор. В некоторых регионах эти банки уже работают: мы передали наличные на обслуживание, и этот процесс продолжается.

Завершающим или параллельным шагом в обработке наличных и диверсификации их размещения мы разработали проект строительства в западном регионе кассового центра – современного кассового узла по хранению и обработке наличных.

 

Кассового центра Национального банка?

Да, нашего центра. Это второй объект капитального строительства, который мы запланировали построить и ввести его в эксплуатацию. Его реализация более длительна, так как там требования к конструкции, логистике и безопасности другие. Сейчас ведутся предпроектные работы, после этого будет оглашен тендер на проект и далее, также по необходимой процедуре, строительство. Мы рассчитываем, что это займет три, возможно, три с лишком года.

 

Выходит, что в стратегию развития финансового сектора-2020 надо вносить определенные изменения.

Безусловно, программа писалась на 5 лет, мы ее уже обновляли в начале 2017 года. Однако за год определенные изменения уже произошли на рынке. Поэтому теперь мы должны рассматривать программу на 2020-2025 гг., так как тенденции меняются.

Кроме того, мы впервые разработали стратегию Национального банка Украины, которая устанавливает наши цели на среднесрочную перспективу. Мы установили для себя семь целевых ориентиров, в направлении которых мы будем развиваться. Вдобавок к определенному законом про Нацбанк мандату в поддержании низкой и стабильной инфляции и обеспечении стабильности и эффективности банковской системы мы сосредоточимся на возобновлении кредитования и плавном переходе к свободному движению капитала. Были определены также новые амбициозные задачи: обеспечение эффективного регулирования всего финансового сектора и развитие финансовой инклюзии.

Подобный комплексный документ был создан нами впервые среди всех государственных органов в Украине. Мы готовимся представить его стейкхолдерам уже в середине марта и будем рады его обсуждению.

В своем вопросе вы еще упоминали небанковский финансовый сектор, который также ждет реформ и разделения функций Нацкомфинуслуг между Нацбанком и НКЦБФР. Соответствующий законопроект в первом чтении был принят летом 2016 года.

 

Этот вопрос поднимался во время ваших встреч с фракциями?

Этот вопрос периодически возникает на нашем профильном банковском парламентском комитете и, полагаю, мы вернемся к нему в этом году и поставим точку. Функционально мы готовы к такому разделению. У нас есть видение перехода части субъектов небанковского финансового сектора под наше регулирование.

В законопроекте предусматриваются определенные меры, чтобы такой переход не стал потрясением для участников рынка. Но регуляция сегодня нужна, чтобы клиент имел выбор и понимал, куда ему идти: или создавать накопления в пенсионном фонде, или в компании по страхованию жизни. Есть свои плюсы и минусы в этих вариантах, но когда этот рынок будет нормально отрегулирован, то население и бизнес смогут сориентироваться.

 

Вопрос о перспективах возобновления финансирования МВФ. Вы сказали, что Нацбанк стал более оптимистично оценивать ситуацию, чем в конце прошлого года. Но допустим все же худший вариант, что сотрудничество не возобновилось. Что тогда?

Мы обсуждали несколько сценариев развития событий, которые могут быть: базовый и два альтернативных. И у нас есть расчеты, что будет и что надо делать в случае того или другого. Всякое может быть, и мы просчитываем наперед возможные сценарии.

 

Можно сказать, что если не будет транша МВФ, то не будет и оснований для снижения учетной ставки?

Сотрудничество с МВФ – один из факторов, влияющих на макроэкономическую ситуацию. Но говорить, что пересмотр ставок или наших монетарных механизмов зависит только от сотрудничества с МВФ, не стоит. Как я уже говорил выше, на монетарном комитете мы обсуждаем различные факторы, которые влияют на макроэкономическую ситуацию: рост потребительского спроса, перспективы для роста экспорта и как это отображается на внутреннем рынке, перспективы притока капитала из разных источников, влияние фискальной политики, состояние валютного рынка  трудовую миграцию, которая, с одной стороны, ведет к оттоку рабочей силы, а с другой – к притоку внешних переводов.

 

Рассматриваете ли вы сценарий, что в отсутствие транша МВФ Украина выпустит еврооблигации, пусть это и будет намного дороже, чем займы Фонда. Но зато позволит не проводить непопулярные реформы.

Сотрудничество с МВФ является основным залогом проведения реформ. Наличие такого сотрудничества является гарантией, что к нам придут другие международные финансовые организации: Всемирный банк, ЕБРР, ЕИБ, которые также дают кредиты и инвестиции.

Кроме того, частные инвесторы также смотрят, как у нас идет сотрудничество с основными международными донорами. Если мы в программе с МВФ, то тогда привлекательность наших облигаций выше и можно их разместить дешевле и больше.

 

В адрес Нацбанка довольно часто звучит критика по поводу слишком медленного снятия валютных ограничений, сдерживающих привлечение новых инвестиций.

Большая часть валютных ограничений, которые были введены во время кризиса в 2015 году, Нацбанк уже снял. Мы даже отменили или ослабили некоторые ограничения, существовавшие до этого, в частности, в лицензировании. Для физлиц мы сделали упрощенный вариант электронного лицензирования, когда в момент перевода за рубеж автоматически дается разрешение в пределах $50 тыс. в год. И таким инструментом воспользовалось достаточно большое количество людей.

Но самым важным шагом будет рассмотрение сегодня на Национальном совете реформ при президенте презентации проекта закона «О валюте». Петр Порошенко 28 февраля на своей пресс-конференции об этом заявил.

Этот документ существенно меняет подходы к валютному регулированию, которые сегодня есть. Декрет Кабмина 1993 года, которому исполнилось 25 лет 19 декабря, работает так, что все запрещено и можно только то, что разрешает Нацбанк. В отличие от этого декрета закон о валюте будет говорить, что все разрешено, но НБУ имеет право в случае неблагоприятной ситуации на валютном рынке или ухудшения макроэкономической ситуации вводить какие-то временные ограничения. И то – при согласовании с Советом финансовой стабильности и не более чем на полгода.

Мало того, при принятии этого закона ряд ограничений, которые сегодня есть в декрете и на которые Нацбанк не может влиять, будут сняты или существенно смягчены. Как, например, 180-дневный возврат валютной выручки или штрафы за превышение сроков по внешнеэкономическим контрактам. Сегодня действуют драконовские штрафы – в пределах 100% операции: субъект нарушил на $1 тыс. при контракте на $1 млн, а штраф получает на $1 млн, что приводит к практически полной остановке бизнеса.

Надеюсь, что этот законопроект все фракции поддержат, так как он прогрессивный, всем облегчает внешнеэкономическую деятельность и вводит более прозрачные условия для инвесторов.

 

Когда вы рассчитываете на его принятие?

Если сегодня на Нацраде реформ законопроект одобрят, а президент внесет в парламент как первоочередной, то он может быть достаточно быстро рассмотрен на профильном комитете и проголосован в первом чтении. Поправки во втором чтении тоже можно принять достаточно быстро, и тогда будет дан переходной период в шесть месяцев, чтобы он вступил в силу. При нормальном прохождении процедур мы бы уже до конца года имели новый действующий закон.