Эксклюзивное интервью агентству "Интерфакс-Украина" заместителя министра здравоохранения Ольги Стефанишиной

- Часто приходится слышать, что международные организации не выдерживают график поставок лекарственных средств, поэтому в Украину до сих пор не поставлены некоторые препараты за 2016 год, хотя деньги за них были перечислены международным организациям. Прокомментируйте, пожалуйста, эту ситуацию.

- Мне бы хотелось, чтобы в Украине все, кого интересуют закупки, перестали мыслить бюджетными годами: за бюджет какого года мы закупаем препараты. Дело в том, что с 2014 года у нас по объективным причинам сместился график закупок. Тогда, действительно, был период, когда в Украине была нехватка лекарств из-за большого перерыва в закупках. В настоящее время проблема отсутствия закупленных лекарств уже отходит, ведь за последние полтора года Министерство здравоохранения Украины делало все, чтобы нагнать закупочный процесс. Поэтому сейчас график поставок перестроен в соответствии с потребностями регионов, а не с календарным годом. Сейчас мы все еще получаем лекарства, закупленные за бюджеты прошлых лет. Поэтому по большинству программ лекарства в той или иной степени есть. Я не буду утверждать, что все больницы полностью обеспечены лекарствами, по той простой причине, что в бюджете нет денег на обеспечение 100% потребности. Например, программа по взрослой онкологии у нас обеспечена деньгами на 30%. Но свои обязательства по обеспечению поставок международные организации выполняют.

- Но на каждом заседании комитета Верховной рады по здравоохранению кто-то из его членов говорит о непоставках. И даже если посмотреть на сайте Минздрава официальную информацию, цифры показывают, что непоставки есть. В чем причина?

- Это манипуляции со стороны оппонентов международных закупок. Объясню почему. Например, за бюджет 2015 года не поставлено 0,4% лексредств - это видно в официальной информации Минздрава. Но на самом деле это лексредства, которые сейчас на мировом рынке невозможно найти. Их просто нет. К сожалению, депутаты умалчивают, что до передачи закупок международным организациям, у нас по очень большой части номенклатур были недозакупки. Например, за 2014 год ряд вакцин, которые мы должны были получить, Минздрав не закупил вообще. А ЮНИСЕФ, который сейчас занимается закупкой вакцин, закупает все, кроме вакцины с ацеллюлярным компонентом, которая является дефицитной на всем мировом рынке. ЮНИСЕФ не может закупить ее, но заменяет другими комбинированными вакцинами против тех же заболеваний.

По 2016 году, если говорить о квотах…

- Квоты - это что?..

- Квоты – это то количество препаратов, которые мы можем обеспечить за существующий бюджет. У нас есть 100%-я потребность, и есть часть, которую может профинансировать государство.

Так вот, практически все препараты приехали на 100% по квотам, и сейчас идет дозакупка на сэкономленные деньги. Дозакупка позволяет покрыть значительную часть потребности, например, в 2016 году дозакупка за сэкономленные деньги достигала 67%.

И вот начинаются манипуляции со стороны оппонентов международных закупок. Ведь если смотреть в денежном выражении, то выглядит так, как будто не все закупки произведены. Так как деньги заплачены за определенное количество лекарств, а на сайте министерства отображается, что потрачены не все средства. Хотя на самом деле заказанное количество лекарств международные организации завезли, но деньги еще остались, и они расходуются для получения дополнительного количества лекарственных средств.

- Где находятся эти деньги?

- Они находятся у международных организаций. После того, как организации закончили закупку заказанного количества, они запрашивают у Минздрава потребности в дополнительной закупке. Министерство обращается к экспертной группе, к регионам, собирает заново потребность... Это достаточно долгий и забюрократизированный процесс. Но я хочу уточнить и тем самым опровергнуть миф, будто международные организации зарабатывают процент от оборота денег. Закупки проводят неприбыльные организации, деньги хранятся не на депозитных счетах, и они не зарабатывают ничего от хранения денег.

Есть и другие причины якобы непоставки препаратов или вакцин. Например, в регионе препарат есть в избытке, поэтому его не везут сейчас. Или же регионы не имеют нужных условий для хранения, например, вакцин. Поэтому регионы сами просят Минздрав задержать поставку (и у нас есть соответствующие письма из регионов). Препараты ждут на государственном центральном складе, когда регион сможет их принять. А в таблице на сайте Минздрава это будет отражено как то, что поставка в регион не была осуществлена.

Вот еще пример: по гепатитам мы меняли номенклатуру и потом заново собирали потребность, потому что изначально в проекте номенклатуры у нас были устаревшие препараты, которые нигде в мире практически не используют и даже не производят. Когда нам об этом сообщила международная организация, мы начали процесс изменения номенклатуры. Это заняло несколько месяцев. К сожалению, этот процесс достаточно бюрократичен на данный момент. Но мы на это пошли, понимая, что, вводя новые препараты, мы увеличим количество людей, которых сможем охватить лечением. И новые препараты гораздо легче переносятся, чем те, которые мы закупали до сих пор.

Такие ситуации, конечно, затягивают процесс, но они необходимы для того, чтобы закупки были эффективными.

- Почему номенклатуры утверждают так поздно? Все международные организации говорят об этом. Почему каждый год нужно утверждать номенклатуру, которая не очень отличается от прошлогодней?

- Это такая старая неэффективная система, которая работает в Украине много лет, и которую мы сейчас меняем. Пока все происходит по-старому: есть номенклатурные комиссии, которые ежегодно создают проекты номенклатур, потом эти проекты проходят общественное обсуждение и, лишь потом, утверждаются. Сейчас Минздрав готовит проект постановления правительства, который утверждает перечень лекарственных средств и ИМН по дозировке, форме выпуска, количеству. Это достаточно большой объем информации и его согласование проходит достаточно долго.

Я думаю, что со временем (надеюсь, это будет скоро) Украина перейдет все-таки на использование Национального перечня лекарственных средств для национальных закупок, и так много изменений, как сейчас, в номенклатурах уже не будет. Номенклатуры будут изменяться только в соответствии с рекомендациями Всемирной организации здравоохранения, когда будут появляться новые препараты. Это будет правильная система.

Относительно определения потребности: здесь есть специфика страны. Она состоит в том, что в Украине нет реестров пациентов и реальную потребность рассчитать достаточно сложно. Поэтому Минздрав каждый раз вынужден обращаться к регионам: "А сколько же у вас пациентов?". Это не очень правильно, особенно для вакцин. А регионы ведут у себя, как правило, бумажную статистику. Есть методика международной организации, которая учитывает рождаемость. В 2018 году мы хотим изменить методику расчета, и начать хотим с вакцин.

- Насколько объективно заключение номенклатурной комиссии, которая эту самую номенклатуру для закупки и формирует?

- К работе постоянной рабочей группы по закупкам на общественных началах привлекаются экспертные группы. Как правило, они состоят из пяти экспертов из разных медицинских учреждений, которые занимаются практикой. Кроме того, номенклатуры проходят общественное обсуждение, когда пациенты сами предлагают изменения и аргументируют их. Все предложения рассматриваются в обязательном порядке, и если они имеют под собой достаточное основание, вносятся изменения.

– Какова ситуация закупками за бюджет 2018 года? Когда они начнутся?

– В настоящее время мы уже начинаем закупки за бюджет 2018 года. Впервые за три года мы начали этот процесс не просто вовремя, а заранее. С декабря мы начали формирование номенклатур, уже утверждены 15 из 40-ка. Мы начнем собирать заявки по регионам. Я думаю, что это пройдет быстро. После этого готовится постановление Кабмина. И вот после этого мы сможем заключать контракты.

В 2017 году договора с международными организациями изменены, и мы получили возможность перечислять им деньги не по 100%-й предоплате, а по факту завершения тендера. Это было одним из новшеств контрактов 2017 года. То есть, мы проводим изменения. Важно сказать, что международные закупки – это уникальный опыт для Украины. И это сложный процесс. В самом начале никто не знал, как правильно его организовать. Но сейчас мы нормализуем процесс.

- Как вы прокомментируете конфликт между Национальным перечнем основных лекарственных средств и номенклатурой закупок, например, по орфанным заболеваниям, препараты для лечения которых в Нацперечень не включены?

- Пока было принято решение о том, что Нацперечень не будет действовать для международных закупок, которые содержат большую часть препаратов для орфанных заболеваний. Думаю, что для такой категории пациентов будет создана специальная программа или специальная концепция обеспечения пациентов лечением за средства госбюджета. Пациенты без лекарств остаться не должны.

- Будут ли вноситься изменения в договоры с международными организациями? Если да, то какие?

- На закупки за бюджет 2017 года договора уже подписаны, а по закупкам за бюджет 2018 года мы готовим базу для заключения этих договоров. Разрабатываем свое виденье, с учетом замечаний Счетной палаты.

- А какие именно рекомендации Счетной палаты будут учтены?

- Это касается, главным образом, срока и графиков поставок и ответственности за нарушения.

Кроме того, много вопросов было относительно того, можно ли показывать договора с международными организациями, какая информация публичная, какая нет. Если мы говорим, например, о ценах на препараты, то важно понимать, что международные организации договариваются об очень низких ценах для Украины на многие препараты. И именно поэтому такая информация может быть конфиденциальной.

Кроме того, очень много информации о закупках – тендерах, поставках, распределении – есть в открытом доступе на сайте Минздрава и международных организаций. Поэтому говорить том, что информация о договорах и закупках совсем закрыта – это манипуляция.

- Часто ли бывает, что международные организации срывали сроки поставки?

- У меня такой информации нет. Если препарат или вакцина не может быть поставлена, то на это всегда есть объективное объяснение: отсутствие продукта на мировом рынке, проблемы с производством.

- Но если год прошел, а препарат не привезли, разве это не срыв сроков?

- Если говорить о вакцинах, то срок их производства, минимум, 12 месяцев, а может быть и больше. Это объективные причины, с которыми мы ничего сделать не можем. Во всем мире сейчас существует дефицит вакцин из-за ограниченного количества и мощностей площадок производства и больших объемов заказов. Развитые страны практикуют долгосрочное планирование закупки вакцин. Мы обсуждаем такую возможность для Украины, и надеемся, что с 2018 года Украина перейдет на долгосрочное планирование на несколько лет вперед.

- Это потребует изменения Бюджетного кодекса…

- Да. И для этого есть политическая воля. Сейчас, когда у нас, к счастью, есть вакцины в стране, мы можем заказывать их на три года вперед. Кроме того, мы обязаны создать запас вакцин в размере 25%. Для этого надо менять законодательство. Внутри Минздрава такая политическая воля есть, она есть и со стороны премьер-министра. Надеюсь, народные депутаты нас поддержат.

- Какие основные ошибки были допущены при проведении международных закупок?

- Я думаю, что это очень забюрократизированный процесс. Можно его существенно упростить, снять часть бюрократических согласований. Одна из самых больших проблем – отсутствие электронной системы учета лекарств. Сейчас данные об остатках лекарств находятся в регионах в бумажной форме и собираются раз в месяц. Это создает проблемы с оперативностью получения данных. Поэтому мы сейчас хотим запустить электронную систему учета лекарств, чтобы она была публичной и доступной.

Еще когда я работала в пациентской организации, мы понимали, насколько важно сделать информацию о наличии лекарств публичной. Мы создали сайт eliky.in.ua, где пациент мог получить информацию о наличии препаратов в больнице. Этот сайт сейчас охватывает не всю Украину и там не настолько детальная информация, которая нужна для менеджмента международных закупок. Мы хотим сделать подобную официальную государственную систему и открыть ее для пациентов. Я думаю, что это случится уже в ближайшее время.

Мы начнем с крупных медучреждений и постепенно будем распространяться на области. Ясное дело, что сеть медучреждений в маленьких населенных пунктах пока не готова, но надо с чего-то начинать. Будем искать ресурсы, чтобы провести интернет в медучреждения. У нас есть уже закон о сельской медицине, будем озвучивать эти потребности в контексте реализации этого закона. Если мы будем постоянно говорить, что у нас нет интернета или компьютера для достижения этой цели, то они у нас и не появятся.

- Что происходит с созданием Национального закупочного агентства (НЗА)? Когда оно появится?

- Есть концепция его создания, она утверждена Кабмином. Мы работаем с МЭРТ, у которого уже есть созданное ГП "Государственные закупки". Возможно, для Минздрава будет какая-то специфика, но регуляторная рамка будет единой обоих закупочных агентств. Формат агентства еще обсуждается, мы не хотим создать агентство, которое вернет нас в 2012 год. Наша главная цель – создать систему, которая сможет обеспечивать пациентов лекарствами. Вовремя и без коррупции.

Мы будем анализировать все существующие программы. Я думаю, что часть программ, по которым проводятся госзакупки, уйдет на реимбурсацию, часть программ будут включены в стоимость медуслуг, которые оплачивает государство. Важно, чтобы эта реформа согласовывалась с начатой общей реформой здравоохранения. Но НЗА может стать хорошим переговорщиком относительно цен, оно будет кооперировать все заказы и за счет больших объемов говорить о снижении цен.

- Я слышала такие опасения, что НЗА, каким бы хорошим оно ни было, не сможет добиваться таких цен, каких добиваются международные организации, в частности потому, что мировых производителей беспокоят вопросы комплаенса, отсутствия коррупции и т.д. Например, UNDP, всемирная организация, может получить низкую цену у производителей, которые котируются на международных биржах, а никому не известное агентство при Минздраве Украины, репутация которого не очень понятна, не сможет. Как бы вы прокомментировали эту точку зрения?

- Когда мы планировали реформу закупок, мы понимали, что нам нужно какое-то очень необычное решение, которое позволит устранить коррупцию. Я думаю, что для НЗА необходимо придумать что-то подобное. Сейчас в Минздраве мы создаем рабочую группу с привлечением международных экспертов, чтобы нам посоветовали, как это происходит в мире. К этой группе привлекаем антикоррупционные организации, которые это видение помогут адаптировать к украинским реалиям.

Международные организации напрямую работают с производителями. Мы добились того, что 70% поставщиков выходят напрямую без дистрибьюторов, и нам необходимо, чтобы украинское агентство могло также работать напрямую.

- Реально ли создать НЗА за 2018 год и с 2019 года перейти на национальные закупки?

- Мне кажется, что для этого нужно больше времени. Создать агентство необходимо в 2018 году, но начать полноценную работу до 2019 года, чтобы оно перебрало все национальные программы, вряд ли возможно. Скорее всего, мы будем сначала запускать его в тестовом режиме, на некоторые программы.

- По-вашему, каково место национального производителя в бюджетных закупках? Нужно ли ориентировать НЗА на предпочтительную работу с национальным производителем? Нужно ли стимулировать национального производителя, гарантируя ему бюджетные закупки?

- Нельзя сказать, что все украинские производители спокойно выигрывают международные тендеры, но нельзя говорить, что есть какая-то дискриминация. ПРООН в 2017 закупила у украинского производителя препарат не только для Украины, но и для Молдовы – это выход украинского производителя на международный рынок. Я также хочу сказать, что хотя, международные закупки действуют уже три года, мне не известны пока случаи, чтобы хоть один украинский производитель прошел преквалификацию Всемирной организации здравоохранения. Сейчас у них появилась возможность выходить на международные торги, и им это было бы полезно. Украинский производитель может конкурировать, если у него качественный препарат и хорошая цена, и может выходить на международные рынки.

- Вы уже встречались с отечественными производителями после назначения?

- Еще нет.

- Вы занимаетесь не только закупками, но и евроинтеграцией. Что планируете делать в этой сфере? Будет ли меняться нормативная база в соответствии с европейскими директивами, чтобы той же отечественной фарме было проще?

- Есть ряд директив, в основном в сфере общественного здоровья, инфекционных заболеваний, службы крови, трансплантация, электронной системы здравоохранения, курения которые мы будем имплементировать. Это основные направления. Все эти направления будут распределены министром среди заместителей. Моей задачей будет координация этой работы, но, в том числе, я буду отвечать и напрямую за некоторые из них.