09:45 16.03.2017

Член ВККСУ Андрей Козлов: "Если судейскую династию культивировали как бизнес-проект, с этим нужно бороться"

17 мин читать
Член ВККСУ Андрей Козлов: "Если судейскую династию культивировали как бизнес-проект, с этим нужно бороться" Эксклюзивное интервью члена Высшей квалификационной комиссии судей Украины Андрея Козлова Вопрос: Когда украинцы смогут почувствовать эффект судебной реформы? Ответ: Мы с коллегами в свое время, обсуждая "каркас" судебной реформы, пришли к выводу, что главная ее проблема – отсутствие так называемого wow-эффекта. Например, реформа патрульной полиции: люди в один прекрасный день вышли на улицу и увидели молодых, улыбчивых подтянутых, доброжелательных и вежливых полицейских в новой форме на новых машинах. В судебной реформе этого ожидать не приходится, как не переодевай судей. Продукт, который создается в ее результате, требует "выдержки", это – доверие к судебной системе. Это доверие проявится, я надеюсь, года через два, когда люди увидят, что суды начали принимать решения, которые общество признает справедливыми. И даже если ты проиграл процесс, тебе нормальным языком объясняют, почему так произошло, чтобы у тебя не возникло ни малейшего ощущения, будто судья действовал под влиянием каких-то стимулов или принуждения. С другой стороны, не стоит забывать, что есть некое постоянное количество людей, которые недовольны всем и всегда. Но если доверие к справедливости суда ощутит большинство – дело сделано. Вопрос: Сейчас идет формирование нового Верховного Суда, с которым рядовым гражданам редко приходится сталкиваться. Почувствуют ли обычные граждане эффект от обновления Верховного суда? Ответ: Почувствуют. Конечно, правосудие, в первую, очередь происходит в судах первой инстанции, но Верховный Суд определяет правовую доктрину, принципы, с которыми следует подходить к рассмотрению тех или иных дел. И если доктрина в исполнении нового Верховного Суда, например, в отношении уголовных дел гуманизируется, а в отношении гражданских или хозяйственных дел становится более прогнозируемой, в том числе и для инвесторов, то и настроение в обществе, и инвестиционный климат станут лучше. В некотором роде Верховный Суд - это программатор отношений. Вопрос: Как бы вы оценили отношение юридического сообщества к изменениям Верховного Суда? Ответ: У меня сложилось впечатление, что юридическое сообщество осторожно наблюдает: и адвокаты, и ученые, и сами судьи. Чтобы заслужить доверие, результат трудов должен не просто быть хорошим – он и выглядеть должен хорошо. Это очень важный момент. Европейский суд по правам человека в одном из своих решений отметил, что правосудие должно быть не только справедливым и беспристрастным, но и отправляться оно должно таким образом, чтобы не вызвать никаких сомнений. Очень важна прозрачность процесса, очень важно объяснять, почему принимаются именно такие, а не иные решения. К сожалению, на коммуникацию (которая и есть объяснение и диалог) у нас не всегда хватает времени. И над этим стоит работать – хотя бы во избежание бесплодных конфликтов с профессиональным сообществом и гражданским обществом в целом по чистому недоразумению. Вопрос: Во время проведения и подготовки конкурса приходилось ли менять нормативную базу, законодательство? Ответ: Конкурс является логичным развитием большой судебной реформы, которая реализуется в стране. Судебная реформа призвана обеспечить установление в обществе атмосферы доверия и улучшение как инвестиционной привлекательности, так и условий для инноваций и в целом бизнес-климата. Поэтому судебную реформу без преувеличения можно было бы назвать национальным проектом № 1. И вот, благодаря нашим воинам, конституционной реформе, принятию новой редакции закона "О судоустройстве и статусе судей" мы можем проводить сейчас этот совершенно беспрецедентный конкурс. Из 200 возможных мест в Верховном Суде в ходе конкурса мы попытаемся набрать 120 судей, по 30 в каждый кассационный суд (административный, хозяйственный, уголовный и гражданский кассационные суды – ИФ) – если претенденты покажут соответствующий класс. Если нет, их вполне может оказаться и меньше. Допустимый минимум – 65 судей, число, при котором новый Верховный Суд сможет начать работать. Сегодня доступ на наивысший уровень судебной системы впервые получили не только судьи, но и представители адвокатуры, юридической науки – надеемся, это принесет новые прогрессивные веяния, лучшие подходы к свершению правосудия. Недавно в закон о судоустройстве были внесены изменения, которые позволят в будущем принимать участие в конкурсе адвокатам с десятилетним опытом в любых сферах (сейчас это только процессуальный опыт). Расширен и доступ ученых: если к этому конкурсу мы могли допустить только тех, кто получил ученую степень и стаж в высших учебных заведениях, то сейчас открыта дорога и тем, кто сделал это в научно-исследовательских учреждениях. Таким образом, круг тех, кто может в честном соревновании попробовать стать членом Верховного Суда был значительно расширен и ранее, теперь же его пределы позволяют найти максимум лучших из лучших (и не боящихся это доказать на деле). Можно сказать, что наконец-то государство делает очень серьезную и, надеюсь, успешную попытку объективно подойти к подбору судей. Сравнительно недавно вообще никаких конкурсных процедур, испытаний не было и в помине. Просто кто-то кого-то рекомендовал, кто-то кого-то советовал, происходили некие согласования, и человек назначался или его избирали. И так было на всех уровнях вплоть до Верховного Суда Украины. Никто кандидатов всерьез не оценивал, все это было какой-то "кулуарщиной". Начиная с 2011-12 года процедурам назначения попытались придать некую видимость формализации, было введено подобие конкурса для судей первой инстанции, однако для инстанций повыше все оставалось по-прежнему, "корпоративно", да еще и с большими ограничениями по исключительно судейскому стажу. Для первой инстанции провели отбор, который включал только две части – тест профессиональных знаний и практическое задание. О том, какими интересными движениями сопровождались эти процедуры, я предпочту умолчать. Вопрос: В ходе нынешнего конкурса в ВККСУ проводится оценивание не только профессиональных качеств кандидатов, но и качеств, связанных с этикой и добропорядочностью. Можно ли оценить такие моральные качества объективно и непредвзято? Ответ: В ходе всей судебной реформы обсуждалась существенная проблема: что важнее – чтобы судья был сильным и хорошим человеком, или чтобы он был профессионалом. На самом деле одинаково важно и то, и другое, но, пожалуй, одного профессионализма недостаточно. Не могут быть судьями те, кто может польститься на какие-то соблазны, не может устоять перед угрозами, думает только о своей карьере и подстраивается под различные точки зрения. Тем более нельзя допускать политическую или экономическую зависимость судей. Мы прекрасно понимаем эту проблему. Мы пришли к тому, что значительно проще и легче превентивно не допустить на судейские должности людей, которые к этому не готовы с моральной точки зрения, нежели потом долго и тяжело выковыривать их из системы. Поэтому конкурс оценивает два направления: профессиональные и, так сказать, общечеловеческие качества. Так, первый тест был направлен на репродукцию профессиональных знаний, на определение их уровня. Этот первый этап оценивался в 90 баллов из общих 1000 – максимального количества балов, которое кандидат может набрать во время конкурса. 120 вопросов по 0,75 балла за каждый правильный ответ. На практическом задании, призванном при написании модельного судебного решения установить, обладает ли кандидат нужными будущему судье практическими навыками, он может набрать максимум 120 баллов. Наибольший упор здесь делается на мотивационную часть, то, как движется мысль кандидата от осознания правовой проблемы к ее справедливому решению, в принципе же все оно разбито на элементы, каждый из которых может принести определенное количество баллов. Дальше начинается самое интересное, чего раньше не было: психологическое тестирование, тестирование общих способностей и собеседование с членами Комиссии, которые завершат полную картину того, насколько кандидат по своим способностям и качествам готов стать судьей. Психологическое тестирование отсеет заведомо непригодных людей. Оно будет включать три самых прогрессивных методики из существующих в настоящее время. Одна из этих методик, MMPI-2, допущена, например, в качестве прямого доказательства в американской юрисдикции в судах. Тестирование же общих способностей представляет собой аналог IQ-теста, выявляя уровень абстрактного, вербального и логического мышления. Интересно, что по итогам тестирования непременно будут выявлены люди, которые попадут в "красную", запретную зону, люди из "серой зоны", которые были неискренними. Все возможные неоднозначности в результатах будут устранены в немедленном собеседовании, к которому будет привлечено достаточное количество квалифицированных психологов, проверенных на предмет отсутствия конфликта интересов. Вопрос: Как в таком, скажем, пикантном вопросе, как в психологическое тестирование можно избежать субъективизма? Ответ: Не вижу особой пикантности – это уже стало нормальной практикой в высокотехнологичных процессах набора персонала. Повторюсь, психологический тест построен на трех самых прогрессивных методиках (MMPI-2, BFQ-2, HCS Integrity Test), которые существуют ныне. Они имеют весьма высокий уровень валидности. Так, если кандидат будет неискренен, будет "пытаться понравиться", тест это выявит. В этом тесте в принципе не может быть правильных или неправильных ответов, только искренние и неискренние. Хочу подчеркнуть: тесты разработаны и адаптированы не нами, а соответствующими высококлассными специалистами. Мы консультировались с ведущими экспертами в этой области, чтобы выбрать то, что позволит наиболее объективно оценить качества будущих судей. Психологи, которые будут проводить собеседования после теста, прошли строжайший отбор и проверку. Вопрос: Собеседование будет сразу после теста, в тот же день? Ответ: Да, для того, чтобы не было никаких попыток договориться с психологом. Опять-таки, в процессе психологического тестирования никто не будет знать, к кому из психологов попадет кандидат. Еще раз подчеркну, что все будет максимально быстро и анонимно: автомат проверяет тест, потом психологи просматривают отчет, проводят собеседование, не зная, с кем именно имеют дело, после чего составляется окончательный отчет с интерпретацией психологического профиля. Вопрос: И что будет дальше? Ответ: Сдав психологический тест, кандидат пойдет на собеседование с нами. Таким образом, в ходе всех этапов конкурса мы получим полную оценку кандидатов, проверим их профессиональные, морально-этические и психологические качества – все эти результаты попадут в судейское досье. В досье будет собрана максимально возможная информация о кандидате из разнообразных источников. На собеседовании мы зададим кандидатам уже свои вопросы, которые будут оценивать и этику, и добропорядочность, и профессионализм, и, вполне возможно, отношение к жизни и своему месту в ней в целом. Вопрос: Возможно ли влияние на результаты собеседования такого фактора как личная неприязнь? Ответ: Мы постарались максимально нивелировать влияние как приязни, так и неприязни, вообще – каких-либо чувств, собственных склонностей и пристрастий, предубеждения. В самом начале конкурса, ознакомившись со списками претендентов, большинство из нас взяло как минимум два-три десятка самоотводов. У меня, например, в списке самоотводов есть все, с кем я когда-либо сталкивался более-менее плотно в частной жизни, по работе и даже в учебе – настолько, чтобы в голове возник хоть маленький "плюс" или "минус". Самоотвод член ВККСУ берет тогда, когда усматривает обстоятельства, которые могут повлиять на его объективность при оценивании данного кандидата. Например, если учились или работали вместе и у них были те или иные отношения, плохие или хорошие. Кстати, самоотводы члены комиссии брали в самом начале конкурса, когда только увидели списки. Вопрос: В начале конкурса была озвучена статистика, что около 70% кандидатов – это судьи, и всего 30% – представители других юридических профессий. По вашему мнению, хорошо или плохо, если в состав Верховного суда придут в большинстве не судьи? Ответ: Это было бы очень интересно, здесь нельзя сказать "хорошо" это или "плохо". В любом случае я тут проблемы не вижу. Только практика покажет, насколько "несудьи" способны вершить правосудие. В принципе, всесторонне одаренный человек может быстро развить в себе навыки судоговорения и написания судебных решений, а мы, уж простите, обязаны влезть кандидату в голову и в душу, чтобы заранее увидеть, кем он будет в судейском кресле. Чтобы потом не исправлять допущенные при кадровом отборе ошибки значительно более дорогой ценой. Сейчас пропорция в пользу судей. В том числе это можно связать с тем, что многие юристы, например, адвокаты и ученые заняли выжидательную позицию, хотят убедиться, что честный и прозрачный конкурс возможен в принципе. А еще так много судей и потому, что у кого-то из них просто нет выбора, ведь высшие суды после создания нового Верховного закроются. Кто-то не мыслит себя вне судебной системы, а ее – без себя. Кто-то взвесил свои силы, не ужаснулся, оглянувшись в прошлое, и решил, что может попробовать создать новое качество правосудия. Кто-то увидел скоростной социальный лифт. Разные мотивы, в общем, даже если судить по мотивационным письмам. Помимо того, некоторое количество адвокатов и ученых "вылетело" из конкурса во время процедур допуска по сугубо формальным основаниям. Зачастую всему виной собственная элементарная небрежность: например, не дано согласие на спецпроверку, а без нее мы никак не можем допустить к конкурсу. Спецпроверка заключается в том, что ВККСУ направляет запросы во множество государственных органов от НАПК, МВД, Минздрава и НАБУ до держателей различных госреестров, чтобы собрать сведения о кандидате, проверить данные, которые он указывал в анкетах и в декларации добропорядочности. Мы должны проверить, не привлекался ли он когда-либо к ответственности, нет ли чего еще, что могло бы его дисквалифицировать, действителен ли его диплом, наконец. Это то, что можно было бы назвать предквалификацией, которую нужно было пройти, чтобы попасть на конкурс. Вопрос: Почему к конкурсу не допускались прокуроры? Ответ: В дизайне судебной реформы замысел состоял и в том, чтобы сменить парадигму. До сих пор у нас в правосудии слишком много обвинительного уклона, "органы не ошибаются". Если посмотреть на статистику, то окажется, что до недавнего времени более 98% приговоров были обвинительными. Это ненормально, у нас еще с советских времен устойчиво мнение, что если государству кто-то "попался", значит "было за что". И суд, по сути, становился оформителем того обвинения, которое прозвучало еще на стадии следствия. Авторы судебной реформы сочли необходимым создание предпосылок для отхода от этой порочной практики. Вопрос: Как вы оцениваете результаты первого этапа конкурса? Ответ: Я рад, что результаты показали объективность, поскольку "вылетели" от самых "больших" до самых малоизвестных фигур. Вопрос: Когда вылетали "большие" фигуры, вам начинали звонить, мол, что вы делаете? Ответ: А куда звонить? Тесты проверяла машина, причем немедленно. И впредь беспокоить насчет оценивания и его результатов не советовал бы. Абонент недоступен. Конечно, порой требуют разъяснения отдельные мелкие процедурные моменты, но само оценивание предназначено сугубо для выбора лучших, а не для консультирования конкурсантов. Вопрос: Как готовились тесты? Ответ: Над тестами работал большой коллектив из 110 привлеченных нами экспертов, а для создания практических заданий эксперты отбирались совместно с Проектом поддержки реформ в сфере юстиции Европейского Союза. Каждый раз это был сильный подбор специалистов, представители лучших юридических школ. Для тестов было подготовлено порядка 5 тыс. вопросов с четырьмя вариантами ответов – неплохой задел на будущее. Для конкурса в Верховный Суд мы отобрали по тысяче вопросов для каждой специализации. Все вопросы мы опубликовали заранее – и это тоже впервые, поскольку все кандидаты получили равные возможности к ним готовиться. Первая версия появилась 30 декабря. В середине января – вторая. Мы убрали из нее некоторые вопросы, которые сочли слишком узкими, направленными сугубо на запоминание, не имеющими практического значения. Опубликованные в окончательной версии вопросы были предоставлены "Его Величеству Генератору случайных чисел", который по распределению тем вопросов в рамках каждой специализации выбрал тестовый набор. Из этого был сформирован нулевой билет (своего рода мастер-копия) и пять его вариантов, которые получили участники. Почему пять вариантов? Для того, чтобы одни и те же вопросы распределились под совершенно разными номерами и чтобы правильные ответы на них находились в каждом варианте под разными буквами. Конечно, некоторые недочеты из-за огромного объема работы в вопроснике могли остаться. Тем не менее, все кандидаты были в равных условиях, поскольку имели дело с одними и теми же вопросами. Мы понимаем, что нет пределов совершенству, что этот конкурс первый, возможны какие-то ошибки, непреднамеренные, в чем-то даже вынужденные: под давлением времени, массива информации. Вопрос: Как кандидаты будут распределяться по специализациям кассационных судов? Ответ: Очень важно, что в итоге первого этапа мы сохранили естественным образом возникшую конкуренцию. Кандидаты изначально указывают какую-то специализацию. В гражданскую и уголовную юрисдикцию конкурс на место был значительно выше. Если округлить это до целых чисел, то конкурс в административный и хозяйственный суд составил 4 человека на место, в уголовный – 6, в гражданский (он оказался самым популярным) - 7. Надеюсь, эта пропорция в ходе конкурса будет сохраняться и с естественным сокращением числа его участников. Вопрос: Как можно оценивать деятельность Общественного совета добропорядочности (ОСД)? Ответ: Я всегда верил и продолжаю верить, что у нас хоть и не без некоторых естественных для людей трений, но возникло и развивается нормальное партнерство, в ходе которого мы сформируем судейский корпус таким, чтобы не было стыдно и обидно. ОСД получил достаточные полномочия по исследованию данных о судьях и кандидатах в судьи. ОСД имеет возможность дать негативное заключение в ходе квалификационного оценивания и конкурса. Надеюсь, кстати, что оно будет даваться в рамках прозрачных процедур, излагаться аргументированно, с соответствующими фактами. И уж если мы решим не согласиться с ОСД по каким-либо веским основаниям, нам, ВККС, нужно будет собрать не менее весомое квалифицированное большинство – 11 голосов из 16. Есть первые плоды взаимодействия. Например, ОСД положительно оценил тестирование. На этапе практического задания у них возникло некое своеобразное, как мне показалось, понимание процедур (речь идет о заявлении ОСД, что на практическом задании некоторым судьям попались дела из их реальной практики – ИФ). Вместе с тем, во время подготовки практических заданий с самого начала речь шла о том, что будут отбираться реальные дела, по которым уже вынесены решения. "Живое" дело хорошо тем, что в нем есть реальные обстоятельства и правоотношения, которые не выдуманы. Но тут очень важный момент: ранее принятое решение – это вовсе не эталон. Задача заключалась не в том, чтобы вынести такое же решение, как кто-то вынес раньше, а в том, чтобы показать ход мысли будущего судьи Верховного Суда. При этом дела, которые были отобраны, вряд ли можно назвать однозначными. Напомню еще, что суд кассационной инстанции, куда идет отбор, не пересматривает обстоятельства, он только применяет право. Потому даже если кандидату попадается его реальное дело, он оказывается в том же положении, что и все остальные. Это как написать два раза один и тот же рассказ – на самом деле это крайне сложно. Поскольку цель у нас с ОСД одна – новый, "продвинутый" и справедливый суд, достойный динамично развивающегося общества и прогресса, мы просто не имеем права подвести. В наших спорах оттачиваются новые процедуры и варианты совместного труда. Результат будет, и мы просто должны общими усилиями обеспечить его успешность. Вопрос: Заявление ОСД "подмочило" репутацию конкурса или это был просто рабочий момент? Ответ: Рабочий момент, причем полезный. Я приветствую, когда нам указывают на те или иные шероховатости, моменты, могущие трактоваться двояко, так как это помогает увидеть, какие элементы работы нужно улучшить и усилить. Конкурс таких масштабов и с такой степенью сложности проводится впервые. Его итогом станет не только создание нового Верховного Суда, но и уроки, которые будут учтены на следующих конкурсах – в апелляционный суд или при проведении отбора в первую инстанцию. Срок полномочий члена ВККСУ – четыре года. За время своей работы мы должны сделать все, чтобы создать здесь налаженный рабочий механизм отбора достойных судей, который будет признан обществом, чтобы ни у кого никогда не возникло желания повернуть вспять. Поэтому все мы должны помнить, что мишенью критики могут быть персоналии и даже институции, а не только-только нарождающиеся процедуры, которые так легко дискредитировать всего парой неуклюжих движений, а уж дальше инерция человеческого незнания сделает свое дело. Нам, в свою очередь, нужно намного больше пояснять и показывать – это повысит доверие. Вопрос: Суды первой инстанции же тоже будут выбираться на подобном конкурсе? Ответ: Помимо конкурсов у нас еще есть квалификационное оценивание, которое предстоит пройти всем судьям в тех судах, которые уже существуют, чтобы подтвердить свою способность отправлять правосудие. Это не конкурс, но процедура будет очень близкой к нему, по тем же стандартам и теми же методами будут оцениваться профессионализм, этика и добропорядочность. Если в конкурсе люди соревнуются друг с другом, а мы выбираем лучших, то в квалификационном оценивании будем просто смотреть, действительно ли человек способен быть судьей. В настоящее время государство и общество предлагают судьям достойное вознаграждение за нелегкий труд, и я надеюсь, это позволит с них строго спрашивать. Раньше, когда в судах просили приносить даже конверты и марки, очень многие судьи оправдывали этим какие-то свои негодные поступки: "Ну надо же как-то жить". Вот теперь благодаря повышению зарплат у судей такого оправдания не будет. Да и с автопарками и имениями некоторых "мнимых бедняков" люди уже имели возможность ознакомиться. Мне кажется, за последние два года расширять их ни у кого желания не возникло. Ну, не за совесть, так за страх (смеется). Вопрос: Как вы считаете, судейские династии это хорошо или это то, с чем нужно бороться? Ответ: Специально для ответа на этот вопрос появилась такая вещь, как декларация родственных связей. Если мы говорим о человеке, который вырос среди людей, чья деятельность связана с судебной системой, и который с детского возраста впитал понимание правосудия, то это одна история, она даже симпатична, хоть и не вполне теперь вообразима. Другая история достаточно стандартна – это когда есть судья, его жена – нотариус, сын – прокурор, а дочь – адвокат. Меня лично такие вот истории очень настораживают, и я начинаю искать в реестре судебных решений, не было ли каких-либо конфликтно-интересных пересечений. На местах знают о таких династиях значительно больше, чем в ВККСУ, потому большая просьба: не молчите, пишите нам или в ОСД. Если вдруг династия сложилась естественным путем, то я ничего плохого в этом не вижу. Но если ее культивировали как бизнес-проект, если есть конфликт интересов, с этим нужно бороться. Замечу, что в ходе конкурса в Верховный Суд мы следим, не было ли каких-то странных "родственных пересечений" и дадим этому оценку после собеседования в аспекте этики и добропорядочности.

ЕЩЕ ПО ТЕМЕ:

РЕКЛАМА

ПОСЛЕДНЕЕ

аirBaltic немедленно возобновит полеты, как только воздушное пространство Украины будет открыто, - Мартин Гаусс

Надеемся избрать новых судей ВАКС до конца этого года, возможные связи с государством-агрессором проверяем тщательно – судья ВАКС, член ВККС Колиуш

Поддержка Украины на пути к справедливости должна была постоянной, потому что это работа на годы и десятилетия – генпрокурор

Глава "Центрэнерго" Андрей Чуркин: Нам удалось вернуть и поставщиков угля, и покупателей электроэнергии, поэтому ОЗП пройден успешно

Директор Государственного центра занятости Жовтяк: Наша задача - изменить стереотип, что мы "биржа труда"

"Укртелеком" увеличит объем инвестиций минимум на 70% в 2024г - гендиректор

Мы реально боремся за то, чтобы биржевой рынок агро существовал – член НКЦБФР Ильин

Ситуация с заоблачными ценами на картофель в 2024-2025 МГ не выровняется - вице-президент УАВК

Сложный процесс замены обязательного страхования требует продления переходного периода закона "О страховании" до конца года

Немчинов: формирование сильного Центра правительства позволит "правительственной машине" работать слаженно и стабильно

РЕКЛАМА
РЕКЛАМА
РЕКЛАМА
РЕКЛАМА

UKR.NET- новости со всей Украины

РЕКЛАМА